Жизнь на льдине

Хорошо, что лед ведет себя спокойно и все свое внимание мы можем обратить на борьбу с ветром. А борьба эта нешуточная! Пурга упорно хочет лишить нас крова. Тонкая шелковая спальная палатка неожиданно превращается в огромный пузырь, стремящийся оторваться от льдины. Более прочная парусиновая палатка радиостанции тоже совсем расшаталась. Надутые воздухом пухлые клипер-боты временами подпрыгивают на льду. Они наверное бы улетели далеко от нас, если бы мы заранее не привязали их к кольям, вбитым в снег.

8 февраля

В час ночи я принял дежурство от Жени. Забравшись в спальный мешок, он крепко уснул, несмотря на вой бури.

Шторм разыгрался жестокий. Порывами ветра несколько раз перевернуло груженые нарты. Казалось, вот-вот унесет от нас палатку с радиостанцией…

Дежурство было беспокойное: много раз я ставил на место нарты, укреплял радиопалатку.

Эрнст сменил меня. Я стащил с себя малицу и только собрался залезть в спальный мешок, как раздался полный тревоги голос Теодорыча:

— Скорее, на помощь!.. Шторм ломает радиопалатку!..

Я первым вскочил на ноги, схватил малицу, выбежал из палатки, но ветер вырвал ее из моих рук и повлек к трещине; я едва успел догнать ее. Надевая малицу, бегом бросилсй к Теодорычу. Подоспел и Женя. Лежа или на коленях (ветер валил с ног), мы вдвоем с Женей удерживали вырывавшуюся из рук парусину, пока Эрнст не забрался внутрь палатки и не сложил оборудование радиостанции. Когда он вылез, мы выдернули последние крепления, и палатка перестала существовать.

На края трепетавшей парусины мы навалили тяжелые баулы, тюки, ящики.

В эти минуты казалось, что сила ветра достигла максимума, какой только возможен…

До рассвета было еще много времени.

Петр Петрович, обойдя льдину, заявил, что новых трещин и торосов пока нет. Мы пошли отдохнуть в свое старое жилье.

Женя попробовал заснуть в шелковой палатке, скорчившись в малице, но это не удалось: снег, насыпавшийся в его малицу, растаял. Отчаявшись заснуть, Женя принялся за починку одежды. Он сказал, что нас опять унесло далеко на юг; доказательство этому довольно ранний рассвет.

Мы вышли из палатки: действительно, становится светло. С появлением дневного света мы немного оживились.

Ветер, кажется, пошел на убыль. Мы принялись подсчитывать наши убытки… Радиопалатка сломана. В спальную палатку ветер наносит мокрый снег, и она, очевидно, не продержится даже и до вечера. Нарты, нагруженные одеждой, свалились и перевернулись набок.

Решили начать постройку снежного домика. Сегодня мы обязательно должны переселиться в новое помещение.

Вооружились инструментами: лопатами, пилами, пешнями. Начали выпиливать из снега кирпичи. Работа закипела. Мы с Кренкелем резали кирпичи, а Петрович и Женя возводили стены. Когда мы закончили укладку стен, на улице стало уже гораздо светлее.

Предварительно мы начертили на снегу проект будущего дома. И твердо осуществляли этот план. Часть будущего помещения отводится под спальню. Она представляет собой лежанку, сделанную из снега во всю ширину дома. Остальная часть — пол и стол, сделанные тоже из снега.

Когда стены были сооружены, мы положили сверху шесты и палатки, покрыв их кустом парусины. Это был потолок. Входное отверстие закрыли куском перкаля. Вот и все нехитрое устройство нового «снежного дворца»…

Когда стало еще светлее, Эрнст вдруг взволнованно закричал:

— Земля, земля!..　

Мы повернулись в ту сторону, куда он указывал, и увидели высокие горы. В первый раз девятимесячного дрейфа перед нами, хотя и далеко, была твердая почва, виднелись острые шпили гор Гренландии. Мы закричали «ура!».

С этой минуты все наши разговоры и мысли вращались вокруг Большой Земли. Как хочется сейчас пощупать родную землю, постоять на ней! Жаль, что нынче пасмурный день и берега Гренландии видны недостаточно отчетливо.

Ветер утих. После пережитых треволнений снежный домик казался нам удобным и необычайно просторным дворцом. Мы поужинали, не переставая восхищаться своим новым жилищем.

Пора было спать. Перед долгожданным отдыхом Женя вышел из домика и еще раз сделал астрономическое определение. Сквозь тонкие облака просвечивала луна. Лунный свет озарял торосы, окружавшие нашу льдину.

Мы слегка закусили перед сном и стали забираться в спальные мешки.

Женя остался дежурить. Он вышел и не успел пройти нескольких шагов, как ясно различил впереди трех медведей. Легким пинком он разбудил Веселого. Встрепенувшись, собака бросилась к медвежьей компании и залаяла.

— Дмитрич! Ребята! Вылезайте!.. Медведи к нам пришли! — крикнул Женя.

Эрнст не поверил и сердито откликнулся:

— Ладно, ладно… Отстаньте!..

— Да скорее сюда! Честное слово, медведи! — убеждал Женя.

Я выскочил из домика в одних меховых чулках. Действительно, медведи были близко…

Наши винтовки, как всегда, стояли заряженными у входа. Женя протянул мне одну из них, шепча: «Стреляй, стреляй…» Несколькими выстрелами я убил всех трех медведей.

Веселый остался цел и невредим, хотя он все время путался среди медведей, мешая мне стрелять.

Это была первая удачная охота за девять месяцев.