Жена

"There is no need for you to insult me, Natalie," I sighed, feeling a sudden rush of humility. "I had already made up my mind to go away, but I won't go until I have done something for the peasants.	- Напрасно вы меня оскорбляете, Natalie, -вздохнул я, чувствуя вдруг особенный прилив смирения. - Я уже решил уехать, но я не уеду, прежде чем не сделаю чего-нибудь для голодающих.
It's my duty!"	Это - мой долг.
"Ach!" she said softly with an impatient frown. "You can make an excellent bridge or railway, but you can do nothing for the starving peasants.	- Ах! - сказала она тихо и нетерпеливо поморщилась. - Вы можете сделать отличную железную дорогу или мост, но для голодающих вы ничего не можете сделать.
Do understand!"	Поймите вы!
"Indeed?	- Да?
Yesterday you reproached me with indifference and with being devoid of the feeling of compassion.	Вы вчера попрекнули меня в равнодушии и в том, что я лишен чувства сострадания.
How well you know me!" I laughed. "You believe in God -- well, God is my witness that I am worried day and night. . . ."	Как вы меня хорошо знаете! - усмехнулся я. - Вы веруете в бога, так вот вам бог свидетель, что я беспокоюсь день и ночь...
"I see that you are worried, but the famine and compassion have nothing to do with it.	- Я вижу, что вы беспокоитесь, но голод и сострадание тут ни при чем.
You are worried because the starving peasants can get on without you, and because the Zemstvo, and in fact every one who is helping them, does not need your guidance."	Вы беспокоитесь оттого, что голодающие обходятся без вас и что земство и вообще все помогающие не нуждаются в вашем руководительстве.
I was silent, trying to suppress my irritation. Then I said:	Я помолчал, чтобы подавить в себе раздражение, и сказал:
"I came to speak to you on business.	- Я пришел, чтобы поговорить с вами о деле.
Sit down.	Садитесь.
Please sit down."	Садитесь, прошу вас.
She did not sit down.	Она не садилась.
"I beg you to sit down," I repeated, and I motioned her to a chair.	- Садитесь, прошу вас! - повторил я и указал ей на стул.
She sat down.	Она села.
I sat down, too, thought a little, and said:	Я тоже сел, подумал и сказал:
"I beg you to consider earnestly what I am saying.	- Прошу вас отнестись серьезно к тому, что я говорю.
Listen. . . . Moved by love for your fellow-creatures, you have undertaken the organization of famine relief.	Слушайте... Вы, побуждаемая любовью к ближнему, взяли на себя организацию помощи голодающим.
I have nothing against that, of course; I am completely in sympathy with you, and am prepared to co-operate with you in every way, whatever our relations may be.	Против этого, конечно, я ничего не имею, вполне вам сочувствую и готов оказывать вам всякое содействие, каковы бы отношения наши ни были.