Зелёный Горошек

Воздух во всём пространстве вокруг дрожит, как над костром, и это дрожание обозначает основные его, воздуха, потоки. Так вот, кроме воздуха, набегающего спереди, свидетельствующего о такой скорости полёта, какой ни одна лодка не достигала под парусом или на вёслах… разве что – несомая стремительной горной рекой к гибели в очередном пороге или водопаде?.. ещё и вертикальные потоки вырываются из-под доски и, окружая меня прозрачными стенками, этот воздух уносится назад и вверх, как будто доска не просто несётся вперёд, но и с неприятной поспешностью спускается, как падающий с уже зимнего дерева тяжёлый обледеневший листок, не крутясь и не порхая, а равномерно и неуклонно. Ха, ну и сравнение, обледеневший листок в этой жаре. Правда, кажется почему-то, что море огня не приближается, но ведь это может быть именно только так кажется, оттого, что оно очень далеко… то есть я пока очень высоко… но, увы, на особо долгую жизнь в таких условиях рассчитывать не приходится. Если это можно назвать жизнью. Но, хороша такая жизнь или плоха, в огонь всё-таки не хочется. Даже при том, что альтернативой будет смерть от жажды и теплового удара. Надеюсь, от теплового удара раньше, говорят, смерть от жажды чуть ли не самая неприятная, какая только бывает…

Браслеты, которые я, оказывается, машинально продолжаю дёргать, довольно толстые, совсем не ленточки из золотой фольги, и явно мне их не порвать. Уже подёргала каждой рукой и ногой – все наручники-наножники держатся прочно. С одной стороны, это поможет не слететь с «лодки», если её подбросит большой волной, с другой – выглядит как-то безнадёжно на случай возможности перебраться в более приятное место. Впрочем, разуй глаза, бешеная мутантка. Какое-такое место? Никаких же нет берегов, островов, кораблей, бескрайнее красно-оранжевое мучительное для глаз море огня внизу и бескрайний океан густого воздуха над ним.

Что же это за браслеты такие, и не погнуть их хоть немного! Сверкают, как золотые, хотя в таком свете не отличишь белого от жёлтого. А ведь считается, что золото – мягкий металл. Ага, мягкий, но не такой, чтобы толстые полосы руками рвать. Золотая полоса, согнутая по форме руки так искусно, что, казалось, её в расплавленном виде налили на руку и так остудили, охватывает руку – не понадобилось даже заглядывать сбоку, положив голову щекой на доску, ведь рука прозрачная, только за кость нужно заглянуть, а тут очень кстати между двумя основными костями руки, локтевой и как бишь её, лучевой, что ли, есть просвет – нет, не полным кольцом охватывает, а почти сомкнутым кольцом, сформировав которое, концы золотой полосы под прямым углом к браслету уходят внутрь доски, сомкнувшись вместе в полосу вдвое толще. Только изнутри браслета, сквозь прозрачную руку, это и видно, потому что над доской двойная полоса металла совсем не выступает, а то её, возможно, удалось бы разогнуть пошире, чтобы ослабить браслет. Выдернуть эту двойную полосу из доски не получается тоже, она явно закреплена или под доской, или даже внутри доски. Или, ещё вариант, просто с силой забита в доску, и заклинилась там. Тут есть шанс, но очень маленький. Если расклинивание доски, заставляющее её удерживать концы браслета, сделано с помощью вымачивания в воде, как делают с топором, который начал соскакивать с рукоятки, в здешнем пекле она может высохнуть и перестать удерживать металл. Как, кстати, делает и вымоченное в воде топорище, с которого вскоре снова начинает соскакивать топор. Делают так только очень ленивые дровосеки, которым вскоре прилетает топором по башке, а от устроителей здешнего порядка трудно ожидать такого небрежения, судя хотя бы по тщательности изготовления браслетов, точно следующих всем изгибам невидимой кожи, невидимых мышц и видимых костей под ней.

Наверное, я потому и не сразу почувствовала, что прикована, что они так плотно прилегают, распределяя давление на кожу по всей поверхности браслета. Говорят, если из дерева выдолбить подушку, точно повторив форму подушки с ямкой, в которой удобно устроилась голова, то на такой подушке будет так же удобно спать, как на набитой перьями. Впрочем, понадобится целый набор таких деревянных подушек, чтобы заменить одну перьевую: если, допустим, она сделана для лежания на ней затылка, а захочется повернуть голову набок, нужна другая форма углубления, учитывающая ухо. На другой бок – другое ухо, ведь правое и левое уши похожи, как в зеркале, но всё-таки в зеркале не совсем тот же предмет, он там зеркальный. А кто-то и носом в подушку утыкается, и тут уж дерево совсем перьям не конкурент, дышать через него трудновато будет… Хотя – можно же сделать дырочки… Ладно, злобная мутантка Рентиви, про деревянную подушку и потом подумать можно, ежели у тебя будет это потом, хотя это и очень-очень вряд ли. Всё же лучше осмотреться как следует. А попутно вспомнить, удалось мне, злой ведьме, отомстить доброму ласковому колдуну Чиколесу, или же нет? Я уже чувствую, что то, что я сейчас вспомню, мне не понравится, но с пустой головой тоже мучительно.