Зеленый гамбит

— Речь идёт о развитии одного из дел, которые я вела, возглавляя приказ «В». В отношении Любавы и Мирославы. — Жрица выдержала короткую, но необычайно вескую паузу. — Я тебе рассказывала.

Дела такой важности в приказе «В» не оформлялись, оставляя должность, руководитель передавал сменщику наработки устно, поскольку официально «секретный» полк не имел права следить за жрицами. А неофициально он именно для этого и создавался.

— Насколько я помню, в твоём отчёте не было ничего интересного, — наморщила лоб Ожега. — О том, что Любава, Мирослава и Ружена терпеть не могут Всеславу известно всем. Первые две до сих пор переживают поражение на выборах, третья просто мерзавка, но они не рискнут бросить королеве вызов. Особенно сейчас.

— Собираются бросить.

— То есть? — заволновалась Ожега. — Почему об этом не знаю я?

— Мой личный информатор, позволь сохранить его имя в секрете, во всяком случае — пока… Так вот, мой личный информатор сообщил, что Ружена, Любава и Мирослава хотят воспользоваться нестабильной обстановкой в Великом Доме и отстранить Всеславу от власти.

— Это невозможно. Великий Дом не поддержит мятеж.

Приказ «В» занимался внутренними врагами, но воевода «секретного» полка несла личную ответственность перед королевой, и потому в переживаниях Ожеги не было ни грана фальши.

— Кто-то говорит, что это невозможно, кто-то говорит, что всё напрасно, а кто-то делает, — спокойно парировала Всеведа. — Угадай, кто в конечном итоге побеждает?

— Людь не примет отстранение королевы на том смехотворном основании, что она собирается рожать.

— А если во время родов неожиданно ухудшится обстановка в Великом Доме или Тайном Городе?

— Ярга явится?

— Необязательно. — Жрица чуть заметно повела рукой, небрежно отметая глупое предположение воеводы. — Мой информатор уверен, что кто-то из нашей славной оппозиционной троицы приложил руку к побегу Ардоло.

— Что?!

— У него нет доказательств, однако они могут появиться.

— Каким образом?

Наживку Всеведа приготовила чуть ли не самую заурядную, которую использовали в интригах тысячи тысяч раз, и с трудом сдержала изумлённый возглас, увидев, с какой жадностью Ожега проглотила предложенное.

«Спящий свидетель: мне даже как-то совестно обманывать такую дуру!»

— Сегодня заговорщики соберутся на важное совещание, — ровно произнесла Всеведа, легко справившись с удивлением. — Они определятся с претендентом на трон и договорятся о первоочередных шагах.

— Уверена, изменницы выберут для совещания базу одного из своих доменов, — усмехнулась Ожега. — Они не хуже нас знают, где можно говорить без опаски.

— Мой информатор сделает так, что ты всё услышишь. И…

— И арестую их, если речь действительно пойдёт о заговоре.

— Именно.

Ожега широко улыбнулась, но уже через несколько мгновений опомнилась и с пылом произнесла:

— Я всегда знала, что ты верна короне, Всеведа. Всегда знала!

— Не забудь сказать об этом Ярине.

* * *

Межотраслевая генно-седативная лаборатория корпускулярных технологий ФПП.

Москва, Малый Власьевский переулок,

25 июня, суббота, 09:36.

— Юра? — Клопицкий оторвался от компьютера и удивлённо посмотрел на вошедшего Федру. — Ты же умер!

— Ещё нет, но близок, — проворчал детектив, без спроса падая в кресло. — Вставать глубокой ночью — безумие. Повторять подобный опыт — самоубийство. Сначала я начну вздрагивать при громких звуках, невпопад отвечать на вопросы, дрожать руками, сворачиваться калачиком во сне и плакать. Потом сойду с ума и умру, можно мне кофе?

— Трофим! — На голос в кабинет заглянул здоровенный голем. Получил приказ: — Два кофе.

Однако исполнять его не поспешил.

— М-м… — Говорить Трофим не мог, но всё понимал, кивнул, подтверждая, что услышал хозяина, однако с места не сдвинулся, с любопытством разглядывая опечаленного Федру.

— И поскорее, а то мы потеряем нашего утреннего друга.

— М-м…

Трофим был големом на все руки: и на кухне поработать, и в лаборатории помочь, и даже побить кого-нибудь, когда надо. Росту в нем было почти столько же, сколько в длинном Клопицком, но статью плечистый Трофим хозяина превосходил, и выглядел на его фоне, как бравый офицер-десантник рядом со студентом-сверхсрочником. И так же, подобно офицеру-десантнику, обычно голем с исполнением приказов не тормозил, но что-то в утреннем госте тронуло бездушную куклу.

— М-м…

— Кофе закончился?

— М-м… — Трофим отрицательно покачал головой.

— Тогда пошевеливайся! А то придётся снимать мерки для гроба. — То ли угроза подействовала, то ли повелительный тон, но здоровяк наконец-то исчез из поля зрения, и Лёня повернулся к детективу: — Утро сегодня странное: работа не клеится, големы ленятся, гости ноют…

— Ты смеёшься, а я страдаю, — вздохнул Федра. — Я в жизни никогда не просыпался раньше десяти.

— Просыпался.

— Очень редко.

— А сейчас? — Не то чтобы артефактора интересовал ответ: задав вопрос, он уставился в монитор, от которого его отвлёк приход гостя, и в тоне появилась нотка рассеянности.