Здравствуйте Аисты

Янусов, проводив самолёты долгим взглядом, облегчённо вздохнул: улетели из-под носа, скоро будут дома. Потом посмотрел на танки, которые всё приближались. Первое желание было — встать и бежать к своим, подальше от этих чудищ с крестами на броне.

Танки разъехались по аэродрому, расползлись по дальним его уголкам, обследовали взорванный бензосклад, осмотрели брошенные землянки.

«Разведка, — подумал Янусов, — значит, скоро появится фашистская авиация». И Янусову захотелось посмотреть, что же будет дальше. Убежать он ещё успеет.

Ждать пришлось недолго. Вдали показались два транспортных трёхмоторных «юнкерса» под охраной четырёх истребителей «Мессершмитт-109». «Юнкерсы» приземлились, подрулили к танкам, выключили двигатели. Из них высыпали механики и техники в серых комбинезонах.

«Понятно! — прошептал Янусов. — Это первая партия технического состава для приёма самолётов. Сейчас появятся и остальные — полк, а может, и целое соединение. Истребители? Бомбардировщики? Торопятся, гады, к Москве. Надо разведать и принести своим штурмовикам точнейшие данные».

Истребители охраны тоже быстро пошли на посадку, заруливая и рассредоточиваясь вдоль берёзовой рощи, которая служила им естественной маскировкой. Последний истребитель рулил прямо в сторону ложбинки, где спрятался Янусов. Перед самыми кустами самолёт развернулся хвостом к роще и замер на месте. Откинулся в сторону массивный фонарь,

и Янусов увидел, как лётчик в кабине не спеша расстёгивает парашютные лямки. Вот он привстал, внимательно прислушался к звуку мотора, который работал на малых оборотах, потом что-то закричал и замахал рукой в сторону механиков. От группы отделились несколько человек и, болтая на ходу и посмеиваясь, направились к самолётам. Лётчик тем временем, не выключая мотора, спрыгнул на землю, обошёл вокруг самолёта и прислонился спиной к передней кромке крыла, время от времени косясь на мотор самолёта. Видно, он хотел дать механику какие-то указания.

Фашист был совсем рядом, в пяти-шести метрах. Янусов видел его затылок, слипшиеся волосы, пропотевший на спине комбинезон. Янусов приподнял голову и увидел в открытой кабине приборную доску с поблёскивающими на ней циферблатами и мелькающий диск винта с жёлтым ореолом на концах лопастей.

«Вот он, готовый к полёту самолёт, на котором можно удрать к своим, — мелькнула мысль. И тут же другая: — Ведь ты ни разу в жизни не летал на самолёте, даже на простом У-2. А это — новейший скоростной истребитель! Разобьёшься ещё на взлёте».

Механики приближались. Через минуту они будут здесь.

«Ну, решайся!» — стучало в висках. А холодок страха где-то внутри шевелился и предостерегал: «Не справишься — погибнешь, никто и знать не будет.. .»

Механики приближались.

«Если погибну, то у фашистов одним самолётом станет меньше. Значит, не напрасно. А лётчик?»

Янусов вытащил из кобуры пистолет. Холодный металл оружия придавал уверенность. Теперь раздумывать поздно. Механики скрылись уже за третьим от Янусова истребителем.

Выскочив из засады, Янусов в два прыжка очутился возле самолёта, позади фашистского лётчика, и выстрелил ему в затылок. Но фашист не упал, как рассчитывал Янусов. Он резко обернулся на звук выстрела и, увидев перед собой Янусова, на какое-то мгновение оторопел, а потом, сообразив, что перед ним русский, от неожиданности и страха выпучил глаза и что-то закричал. Янусов выстрелил ещё раз, почти в упор.

Фашист рухнул. «Попал!—обрадовался Янусов. — Теперь торопись!»

Он вспрыгнул на крыло, вскочил в кабину «мессершмитта», дрожащими ногами нащупал педали, взялся за ручку.

Заметив что-то неладное, к самолёту бросились механики, доставая на ходу оружие. Янусов, растерявшись в первое мгновение, взял себя в руки и, не торопясь, сравнительно плавно двинул вперёд сектор газа —сделай он это резко, мотор мог бы заглохнуть, захлебнуться.

И враз воздух огласился звонким гулом, а истребитель, как норовистый конь, рванулся с места. «Спокойно. . . Делай всё, как на планёре», — приказывал себе Янусов. И, почувствовав, что «мессершмитт» повинуется каждому движению рулей, немного отжал от себя ручку, чтобы поднять хвост, а педалями выдерживал направление разбега. «Не торопись, набери ско-

рость», — поучал он самого себя, как когда-то учил своих курсантов. В самом конце аэродрома он потянул ручку на себя. «Мессершмитт» резво взмыл в небо.

«Порядок! Теперь легче», — повеселел Янусов. Ведь в воздухе самолёты по управлению почти ничем не отличаются от планёров. Он нажал на левую педаль и осторожно дал левый крен. Истребитель послушно подчинился воле пилота и повернул на восток.

Янусов сбавил обороты мотора, стараясь лететь на высоте метров триста. Земля внизу мчалась непривычно быстро. Мелькали дороги и деревни, забитые войсками. По тому,, как разбегались и прятались в кюветы пехотинцы, Янусов понял, что это свои. «Не бойтесь! — кричал он, словно пехота могла услышать. — Я свой!» Но когда по нему открыли огонь трассирующими снарядами, он свернул в сторону от дороги и вскоре выскочил прямо на свой аэродром.