Зависимость и ее человек: записки психиатра-нарколога

Я нагрянул туда и сообщил, что чат будет удален в ближайшие недели. В течение месяца «жители» чата имели возможность выражать свои чувства по поводу закрытия любимого виртуального дома. И вот настал день, когда мы всех – человек тридцать – переместили в другие чаты. Остались мы вдвоем: я и Военный, старый участник Sober One. Два ветерана на весь этот внезапно опустевший чат. Военный в программе четвертый год: сдержанный, хладнокровный, временами резкий, иногда грубый, но в то же время способный видеть боль других и не ленящийся писать простые, искренние слова поддержки. Сидим мы в пустынном чате и молчим, только воя ветра не хватает для пущей драматургии да несущихся шаров перекати-поля. Военный имеет невероятный нюх на фальшивое и подлинное. Прислушиваюсь к своим чувствам: замечаю у себя грусть и чувство вины за то, что разлучил людей. Пишу: «Мне довольно легко взять и что-то изменить в заданиях программы. Я знаю, что есть что улучшать, что так будет всегда, и делаю это не моргнув глазом. Но когда дело касается людей, мне трудно». На что Военный отвечает: «Иногда нужен хирургический подход: больно и быстро». «Что ж, он не злится», – подумал я. Он даже пытается меня успокоить.

А в час ночи я получил от него письмо:

«Доброй ночи, Марат. То, как закончился чат, очень отозвалось во мне сегодня. Я не смогу описать. Это было сильно, трогательно, эмоционально и… не знаю, какие еще слова подобрать.

Тебе придется написать книгу. Возможно, даже не одну, но ту, про которую я скажу, придется. Я считаю, что история о том, как случилась "Привилегия" и получился Sober One, достойна быть положенной на бумагу. Это сильная идея и полезное дело. И, как мне видится, рядом с тобой неплохие люди.

Надо записывать, как все начиналось, какие люди на каких этапах присоединялись и уходили, что они делали, какие теории и идеи приходили в головы, что из этого отпадало, что оставалось. Это все. Передавай всем привет и слова благодарности. И – спасибо».

Что ж, я написал эту книгу, дорогой друг. Написал о реальных людях открыто и честно – так, как велели мне мой разум и мое сердце. Почти все они сейчас трезвы и проживают свою жизнь осознанно, осмысленно, качественно, а если что-то не так, находят в себе силы и преодолевают жизненные испытания, становясь еще сильнее, еще мудрее. Впрочем, пусть сами о себе расскажут: в качестве заключения я собрал те сообщения из терапевтических чатов, которые по разным причинам попали в мою коллекцию «Избранное»[108]. Я убрал грамматические ошибки и чуть-чуть исправил стилистические неровности, стараясь не приглушить при этом голоса говорящих. За этими буквами есть мысли и чувства, есть жизни, которые хотят жить. Так пусть они живут также здесь, в этой книге.

* * *

Мой зависимый мозг говорил: «Съешь говна прямо сейчас, и я внушу тебе, что это было твое осознанное решение».

* * *

Я тоже считала себя не такой, как все. Особенно после ЛСД или грибов, ведь я пережила «духовный» опыт, недоступный простым обывателям. А кто со мной триповал или курил – тоже особенные: мы владеем нашим маленьким секретом и понимающе подмигиваем друг другу через толпу.

Мы, конечно, называли себя торчками, но в шутку. И вот постепенно пришло понимание, что шутки закончились, что все это слишком далеко зашло. И никакая я не особенная, я просто торч, а все мои трипы и просветления, там, духовные опыты, расширение сознания, понимание ответа на самый главный вопрос жизни и смерти – примитивный самообман. И от примитивности этого обмана как-то еще обиднее. Потому что: ну как я на это клюнула?

* * *

Есть такой мем известный: «На меня оказывается давление». Я приехал в Муйне и попал под чудовищное давление. Каждая пальма, каждый метр центральной дороги (клубы и бары со всех сторон, в которых было весело) – сильнейший триггер. Эти веселые расслабленные компании, дети ветра, блядь, постоянно «угашенные» и пьяные. Волны. Ветер. В общем, было тяжко. И мысли эти. Вьетнам же. «Все, что было во Вьете, – остается во Вьете» и все такое.

Но я не занимался алкоголизмом!

Через два дня меня отпустило. Не знаю, какие методы я применял. Все подряд и как умею. И отпустило. Постоянно пьющие и одурманенные люди теперь воспринимаются как дополнительный стимул не пить.

Короче, надо не сломаться на первом порыве, не жалеть себя, упереться изо всех сил. Пропустить первый удар сквозь себя. Я знаю, что в нашем чате, где все стабильно и люди давно трезвы, эти знания уже неактуальны. Можете переслать это сообщение другим людям. Выдерживайте первый удар!

* * *

Пропал смысл. Наступило разочарование в алкоголе. Я ощутил, понял, убедился в том, что алкоголь на самом деле не приносит ничего того, что ему приписывает общество. Ни-че-го. А за те минутные «выгоды», которые мы якобы получаем от этанола, мы платим непомерно высокую цену. Нас обманули. Обманули по-крупному. Всю страну. Весь мир. Производители алкоголя своими миллиардными рекламными бюджетами вбили в наши головы идею, что алкоголь – признак чего-то ценного. Чего? Я не хочу быть одним из баранов в этом стаде. Я не хочу.