Запретные практики

Но тут в институте появилась Панкратьева Анна Сергеевна и поставила все его представления о своей успешности с ног на голову. Стоит ли говорить, что Панкратьева ростом была выше всех, встреченных им ранее женщин. Она была даже выше самого Дубова. Кроме того, она отличалась худощавостью, невероятной, на взгляд Шурика, красотой и той самой аристократической бледностью, при виде которой с Шуриком Дубовым делалось сердцебиение. Внимания на его сердцебиение она, как водится с женщинами ее типа, никакого не обратила, но имела к нему и его должности совершенно конкретный и очень практический интерес.

Конечно Дубов, открыв рот, слушал ее речи о возможностях Перестройки, неразберихи с налогами и необходимости ковать железо, пока горячо. То есть организовывать собственный бизнес. В Шурике Дубове взыграло его старое фарцовочное прошлое, и они на пару с Панкратьевой начали спекулировать разными товарами народного потребления. Сначала на базе родного проектного института, а позже и за его пределами. Потом Панкратьева убедила его в том, что всё, чем они занимаются, это гроши, глупости и детский сад, а заниматься надо тем, что лежит под самым носом у главного технолога ведущего в нефтеперерабатывающей отрасли проектного института, а именно «черное золото» страны. Связи у Дубова были колоссальные и на нефтеперерабатывающих заводах, и на добывающих предприятиях, и что самое главное на перевалках нефти и нефтепродуктов. У самой Панкратьевой через ее сокурсников и одноклассников выявились совершенно удивительные связи в правительстве страны и родного города. Тут зрела очень серьезная и доходная операция, однако в последствие Панкратьева с Дубовым очень радовались, что в торговлю нефтью им вписаться так и не удалось. Чуть-чуть опоздали, зато остались живы в отличие от некоторых первопроходцев, которые решили, что страна допустит всех подряд к своему «черному золоту».

На почве всех этих совместных приключений и переживаний Дубов и Панкратьева практически подружились и решили организовать собственное предприятие, которое полностью заменит родной проектный институт и в ситуации перестроечной растерянности и неразберихи оттянет на себя весь портфель заказов. Все заказы у института забрать, разумеется, не удалось, потому что в процесс вмешались перекрестные интересы и связи непосредственного руководства института. Это руководство показало Панкратьевой и Дубову большой кукиш, так как само хоть и с опозданием, но тоже дошло до мысли о создании собственного частного предприятия на той же поляне.

Однако пока руководство, наконец, дотумкало, откуда ветер дует, оторвало свою задницу от руководящего кресла и приделало ноги к учредительным документам своего нового предприятия, очень приличная часть заказов все-таки Дубову с Панкратьевой досталась. А потом случилась очень большая удача, и через знакомства Дубова в их фирме организовался третий компаньон, та самая «мохнатая лапа». Он занимал руководящий пост в новой только что организованной нефтяной компании, которая постепенно прибрала к рукам большую часть добычи и переработки нефти в стране. После этого жизнь у предприятия Дубова и Панкратьевой пошла сытая и красивая. Потекли деньги. И не только рубли.

Деньги в любом выражении Панкратьева Анна Сергеевна любила и тратила с умом и большим вкусом. Так у фирмы появилось собственное здание в центре города, солидный представительский автомобиль и даже участок под парковку для автомобилей сотрудников.

Тамара Дубова невзлюбила Панкратьеву сразу, как только увидела, и считала, что Дубов слишком много ей позволяет. Мол, и без Панкратьевой он много чего уже в жизни достиг, и где б она была, эта Панкратьева, если б не великий Дубов, который буквально вытащил эту вертихвостку из грязи в князи. Дубов поначалу отмахивался, понимая, что в жене бродит несвойственная ей ревность. Он прекрасно представлял, что без Панкратьевой и её идей, служил бы он сейчас у своего бывшего начальства на посылках, а не восседал бы генеральным директором в собственном хорошо известном в отрасли предприятии. Однако со временем всё это как-то подзабылось, и он сам начал испытывать в адрес Панкратьевой плохо скрываемое раздражение.

Жизнь изменилась, фирма выросла, набрала обороты, Панкратьева в бизнесе постепенно отошла на второй план, и Дубов справедливо гордился собой, считая себя важным начальником и гениальным технологом. У него имелись практически все основания быть полностью счастливым, если б не эта зловредная Панкратьева, которая все время опускала его с небес на землю и указывала на всяческие недостатки. Еще бы просто говорила, мол, Саша, вот тут и тут ты не прав. Так, нет! Она постоянно над ним подтрунивала и ставила в неловкое положение. Более того, вся фирма взяла с нее пример и переняла эту манеру разговора, когда непонятно, шутит твой собеседник, говорит правду или попросту издевается.