Заповедь

Единственное спасение, что твое отчаяние все понимают. Когда нахлынет на одного, он забрасывает лоток в реку, откидывает от себя лопату, проклинает Бога и свою судьбу, рвет на себе ворот, а друзья не противоречат ему, не успокаивают, они молча ждут, когда он выговорится, выбросит из себя злобу и неверие... А когда, накричавшись, человек в изнеможении опустится на землю, кто-то поднимется, вытащит со дна речки лоток, медленно под напором воды удаляющийся по течению, другой притащит лопату, и положат их у его ног. Потом понимающе, по-мужски сурово прикоснутся рукой к его плечу, и опять над речкой разносится мурлыканье Франца, который, посапывая трубкой, в такт движениям лотка поет бесконечную песенку без слов. И вновь все трое двигают лотками, и вновь вода уносит серую породу, а с ней и смутные надежды друзей. А потом они молча собирают свои вещи, забрасывают за спину вещевые мешки, берут в руки лопаты и кирки, вытаскивают из земли колышки с дощечками, которыми они обозначают свои участки, и отправляются дальше, вверх по течению речки, и идут до тех пор, пока кому-нибудь не понравится новый участок, и тогда они вновь располагаются и сразу приступают к промывке породы, моля Бога и Аллаха подсунуть им жилу, уговаривая их не отворачиваться от них. Ну чем они хуже тех, к кому пришло счастье? Друзья то и дело натыкались на оставленные шурфы. Черневшие провалы заставляли вздрагивать золотоискателей, напоминая о том, что и до них в этих местах побывали искатели, и они тоже были полны надежд.

Лоток взвился ввысь и ударился о землю. Рука Мурата рвала из ножен кинжал, из груди вырывались хриплые ругательства...

Он полежал часик в чуме, скрежеща зубами в бессильной злобе. Спускаясь к реке, застенчиво улыбнулся Николаю и Францу, копнул лопатой землю... И опять порода перекатывалась в лотках друзей, и опять звучала песня Франца без слов. И опять Мурат ушел в свои думы до тех пор, пока Франц не заявил:

— Все! Надо идти дальше.

Они привычно собрали пожитки. Мурат взялся вытаскивать из земли кол с дощечкой, на которой Николай под его диктовку крупными буквами вывел: «Эта земля принадлежит горцу Мурату Гага... » — для полного написания фамилии места не хватило, но Николай успокоил друга: «И так понятно: на всей Аляске кроме тебя Муратов нет!» Вытащив кол, Мурат вдруг стал заново вколачивать его в землю.

— Мурат, ты чего? Уходим же! — удивился Николай.

Но горец, тяжело дыша, упорно вбивал кол. Николай переглянулся с Францем. Мурат ударил в последний раз камнем по колу, тяжело вздохнул и промолвил:

— Пусть стоит. Может, кто-нибудь узнает, что у Мурата на краю света своя земля была, — и молча оглядел «свою» землю.

— Богатый ты человек! — улыбнулся Николай. — Сколько у тебя камней — и ни грамма золота!

Они пошли дальше. Нельзя было терять ни одного дня. На Аляске уже становилось холодно. Приближалась зима, а они еще не нашли свою жилу. Найти надо было до снега.

Мурат вслушивался в песню Франца, а сам думал о том, почему он оказался так далеко от дома.

Франц прервал песню, стал рассуждать вслух.

— Дед мой папа иметь ахт киндер — все есть мужчин, — рассказывал Франц.— Мой папа иметь фюнф детей — тоже все мальчики. Я имею шесть киндер, — растопырил он пальцы рук и огорченно заявил: — Все девочки. Ева, Марта, Анна, Мария, Луиза, Катран! Чтобы иметь хороший муж им, я должен дать каждой дочь деньги, вещи... Приданое.

Мурат в который раз удивился:

— Почему ты, Франц, должен? Каждый жених должен дать калым тебе!

— Нет, нет, — огорченно покачал головой Франц. — У нас калым нет, все иначе. Мы европейцы! — и размечтался: — О! Когда я найти золото и выдать свои Ева, Марта...

Мурат задумался. Вот у всех народов свои законы. У нас так, у немцев совсем иначе, но и у них и у нас все законы против бедняков оказываются. Почему так? Почему цари другие законы не дадут, чтобы и бедные могли дома быть? Все неразумно на этом свете. Думаешь: хорошо будет так, а тебя за это ругают, в тебя стреляют...

— Почему так? — перебил Франца Мурат. — В Мексике хотел как лучше, а всем плохо. В Маньчжурии тоже так было.

Франц назидательно поднял вверх палец, пояснил:

— Есть старый поговорилка: делать добро — ждать зло.

— А-а, — махнул на него рукой горец. — Что ты говоришь?!

— Да что там Мексика? — отмахивался Николай от воспоминаний. — Жара! То ли дело тут!

— Да, да! — не хотел жалеть о прошлом и Франц. — Мы найдем золото! Я видеть, как это будет. Ты будешь так рад, Мурат! Он тоже рад. Мы ехать Гамбург, Кавказ и твой город тоже, Николай. — Франц выхватил из внутреннего кармана пиджака потрепавшуюся вырезку из газеты и напомнил друзьям: — Здесь есть золото! Англичанин Хармшельд говорит, он писать: здесь, на Аляска, можно каждый день заработать четыре тысячи долларов! Надо верить! Здесь есть золото!