Закон высоких девушек

– Я тебя не звала, это ты меня пригласил!

– Но согласилась ли бы ты, если бы за этим не стояли деньги? Ты просто использовала меня, чтобы выиграть деньги – или, правильнее сказать, еще больше денег? Потому что я уже помог тебе выиграть четыреста баксов поцелуем. – Его голос был холодным и спокойным.

– Пожалуйста, Джей, все было не так! – сказала я, отчаянно желая, чтобы он понял. – Это не имело ничего общего с тобой. Когда я приняла пари и взяла список, ты все еще встречался с Фэй.

– Две минуты!

– А потом мы расстались, и ты сделала свой ход.

– Все было не так! – Или так? – И это нечестно, ты…

– Она кинулась на добычу, чувак, – захохотал Тим, встав, покачиваясь и ликующее сжимая в руке бутылку водки.

– Да заткнись уже! – сорвалась я на него.

– Ты не хтела, чтоб я заткнулся, когда зказывала отчет. Тогда ты хтела, чтоб я слил всю инфрмацию, – упрямо проговорил Тим и основательно отхлебнул из бутылки.

– Да что за черт, Пейтон? О каком еще отчете он говорит.

– Я могу все объяснить. Пожалуйста, Джей, нам надо идти. Я объясню все потом.

– Я могу обснить. Я, – сказал Тим, тыкая себе в грудь большим пальцем. – Она не могла зплатить, так что мы оказали друг другу услуги по бартеру, но только никому не гвори – эт секрет. Плохая, плохая девочка! – Тим залился смехом.

Джей ошарашенно уставился на меня.

– Это неправда! Все было не так! – Я положила ладонь на руку Джея, но он отдернул ее.

– Время! – крикнула нам помощница режиссера. – На сцену, немедленно!

– Собрал для нее все свдения, чувак, – сказал Тим. – Твои уроки, машина, записи из библтеки, травмы.

– Хоть что-то было по-настоящему, Пейтон? – спросил Джей, глядя на меня, словно на незнакомку. – Тебе вообще нравится играть или это просто был способ подобраться поближе к высокому парню из твоего списка?

– Нет, конечно, нет. Джей, пожалуйста, все было не так – не с тобой. Я взяла отчет, потому что хотела знать, как мне не сталкиваться с тобой! Вот и все. Я думала, ты думаешь, что я специально преследую тебя.

– А ты преследовала меня? Все эти разы, когда мы просто сталкивались друг с другом?

– Нет! Честно.

На этом слове губы Джея искривились в горьком подобии улыбки.

– Я пыталась избегать тебя, Джей.

– Она так и сказала – «избегать». Но это было ради пари. Птому что из-за него она ходила на свдание и со мной, пнимаешь? Та черногубая чика в зкусочной рассказала мне все вчера, – Тим посмотрел на меня обвиняющим взглядом и добавил: – Эт не клево, блин. Я-т думал, ты меня хочешь.

– Ты ходила на свидания с Тимом? – спросил Джей. – Когда?

– Только один раз! Ты ходил с Фэй на кучу свиданий! У нас с Тимом было только одно свидание до того, как мы с тобой…

– Ты ходила с ним на свидание только ради пари?

– Я… Да. Ладно? Да. Ты знаешь, для чего мне нужны деньги. – Мои глаза наполнились слезами.

Помощница режиссера промаршировала к нам и прошипела сквозь зажатые зубы:

– Вы опаздываете! А ну, живо на сцену!

– Но уже тогда она на самом деле пложила глаз на тебя, – Тим похлопал Джея по плечу рукой, в которой держал бутылку, и плеснул на него водку. – Тебя! Джей Янг: высокий и горячий. Двух зайцев одним выстрелом убила. А еще один тут и сам уже накидался до отключки, – Тим снова хохотнул.

В этот момент помощница режиссера потеряла терпение. Она схватила меня и Джея за руки и уволокла нас от Тима, не отпуская, пока мы не оказались в темноте за занавесом сцены. Я слышала приглушенное шиканье со стороны зрительного зала и из-за кулис, шептание помощницы режиссера с Сэнджеем в осветительной будке.

Стоящий рядом со мной Джей сделал глубокий вдох и длинный, контролируемый выдох, прежде чем сказать:

– Тебе придется вычеркнуть мое имя из этого списка. Переходи к следующему высокому парню.

И все, что я могла слышать, когда поднялся занавес, – это как мои отношения с Джеем с грохотом рушатся вокруг меня.

43

Моя игра во второй половине спектакля была просто ужасной. Вечер был морозным, и то ли из-за погоды, то ли из-за ледяного ужаса, растущего внутри меня, мне было холодно до дрожи. Я была абсолютно растеряна. Я чувствовала себя виноватой из-за того, что я наделала, злилась, что у меня не было шанса все объяснить, и боялась, что он и не появится. Я могла лишь надеяться, что зрители примут мое душевное смятение за подростковую неуверенность.