Зачарованный плут

– Сильвия была еще очень юной девушкой, когда встретила его. Я к тому времени уже овдовела и, похоронив первого мужа, отца Сильвии, решила, наконец, обновить крышу своего старого особняка, а также починить некоторые хозяйственные постройки на территории имения, до которых при жизни у моего мужа руки так и не дошли. Наняла рабочих, и они приводили мою кровлю в приличный вид сутра и до самого вечера. Франко был одним из них. Тогда он был молод, красив и неплохо сложен физически, благодаря тяжелой работе. Похоже, Сильвия это тоже заметила и стала часто бегать к нему под предлогом того, чтобы поинтересоваться, как у них идут дела и не нужно ли принести строителям воды или что-то перекусить. Поначалу я не обращала внимания на ее девичью увлеченность, думала, уедут они и все само собой закончится, ведь у моей девочки была гетерохромия глаз, как у тебя и она всегда этого стеснялась, боясь лишний раз общаться с незнакомыми людьми. Но всё оказалось гораздо сложнее, чем я думала…

– Мама влюбилась по-настоящему? – перебила ее Джейн.

– Да, к моему глубокому сожалению, на тот момент, все именно так и случилось. В тайне от меня у них закрутился роман. Я обнаружила это уже слишком поздно, когда Сильвия пришла ко мне и объявила, что любит Франко и хочет выйти за него замуж. Конечно, я была ошеломлена таким известием и сказала ей, что она еще слишком молода, чтобы думать о замужестве, ей же совсем недавно исполнилось восемнадцать. Тем более связывать свою жизнь с каким-то временно нанятым рабочим, который вскоре покинет наш особняк, я ей категорически не советовала. Но тогда она шокировала меня еще больше, заявив, что уже беременна и ей в любом случае придется это сделать.

– И что ты сделала? – спросила девушка, захваченная этой историей.

– Я разозлилась и вызвала Франко, который не ожидал, что Сильвия возьмет удар на себя и объявит об их отношениях в одиночку. Мы долго спорили, я кричала на него, что он уволен и ноги его здесь больше не будет и пусть не смеет показываться мне на глаза. Я не для того растила свою дочь, чтобы какой-то проходимец соблазнил ее и стал претендовать на наследство. Но он настаивал на том, что любит Сильвию и в любом случае женится на ней в независимости от моего разрешения, даже если я лишу ее поддержки и наследства.

– А что было потом? – не унималась Джейн.

– Потом они сбежали. Сильвия просто собрала свои вещи как-то ночью и уехала вместе с Франко, оставив мне записку о том, что любит меня и просит прощения за свой поступок. Больше я ее не видела.

Матильда на некоторое время замолчала, уставившись куда-то в пустоту и внучка взяла ее за руку, чтобы поддержать, ощутив, что женщине тяжело вспоминать прошлое.

– Ты простила ее? – тихо спросила она.

– Не было ни дня, чтобы я не жалела о случившемся. Долгие месяцы я искала их, где только можно, но нашла к тому моменту, когда Сильвия уже скончалась после родов, тогда я и попросила Франко отдать мне тебя, но он был будто не в себе и прогнал меня, сказав, что это я во всем виновата. Если бы я могла все вернуть обратно, то не стала бы чинить препятствия счастью дочери и, возможно, она сейчас так же, как и ты сидела бы рядом со мной. Простила ли я ее? Да. А вот себя до сих пор простить не могу.

Из глаз хозяйки поместья покатились слезинки, и девушка обняла ее, чтобы утешить. Крис сидел за столом рядом с ними, слушая эту историю и понимал, что из дочери шотландского лэрда теперь Джейн превратилась в наследницу луизианской плантации сахарного тростника. Хоть здесь больше никто и не содержал рабов и не выращивал тростник, но имение Матильды Бланшар представлялось довольно внушительным. У нее был большой дом со своей землей, прислуга, дорогие украшения и, похоже, она ни в чем не нуждалась.

– Матильда, можно мне посмотреть фотографии моей мамы? Они еще остались у тебя? – попросила Джейн.

– Конечно. Называй меня бабушкой, – улыбнулась она внучке, а потом обратилась к Крису. – Я распорядилась показать вам вашу комнату, пожалуйста, располагайтесь и отдыхайте. Нам с внучкой нужно еще о многом поговорить.

Джейн ушла в сопровождении бабушки, а к Крису подошла девушка по имени Рене и отвела его на второй этаж в гостевую комнату. Поднимаясь за девушкой по широкой лестнице с гладкими перилами и искусно вырезанными балясинами, которым, наверное, была уже сотня лет, а может и больше, он продолжал размышлять о личности Матильды Бланшар. Крис пока не мог понять эту загадочную женщину и вопросов у него возникало достаточно много.

– Скажите мне, Рене, вы же вроде близки с хозяйкой дома? Поделитесь секретом, на что она живет? Плантаций уже давно нет, она ничего не производит и не продает, она вдова. Так, на что же она содержит все это? – в недоумении спросил он.

– Никакого секрета тут нет, мистер Периш, женщины из рода госпожи Бланшар всегда выходили замуж только за состоятельных мужчин Нового Орлеана. Эту традицию и завела ее прапрабабка, – невозмутимо ответила девушка.

– Хм… как интересно. Наверное, поэтому она и разозлилась на свою дочь, которая отказалась ей следовать.