За землю отчую.

Бек Хаджи со своей ордой расположился на окраине разграбленной, сгоревшей Тарусы. Спустя несколько дней после битвы с тарусским князем Константином к городу наконец подошел ордынский обоз. Скрипя колесами, медленно двигались запряженные быками повозки, на которых везли шатры шуракальского хана, его жен и беков, награбленное добро. Степенно вышагивали верблюды с навьюченными юртами тысячников, советников хана и мулл, бурдюками с бузой, кумысом и другой поклажей. Под охраной шли связанные попарно измученные пленники и пленницы в грязных, изодранных одеждах', пылили многочисленные стада — коровы, овцы для прокорма орды. Обоз только что переправился через Оку; с мокрых людей и животных стекала вода, превращая пыльную дорогу в скользкое месиво. Громыхали повозки, ревели верблюды и ослы, мычал и блеял скот, кричали погонщики. Это бессчетное скопище веселило глаза и радовало сердце шуракальского хана, понемногу гася глухую ярость, захлестывавшую его последние дни... Битва с тарусским ко- пазом Константином завершилась для Бека Хаджи удачно — он наголову разгромил врага, но сколько при этом погибло нукеров!.. В полон удалось захватить лишь сот- пи три мужиков-ополченцев да несколько десятков воинов, среди которых не оказалось ни одного боярина или родственника коназа. Урусуты стояли крепко, и кто знает, чем бы все закончилось, если бы их конники вдруг не покинули поле сечи. Говорят, их увел брат тарусского кона- за. Хвала аллаху, что он надоумил его это сделать!..

Да, Бек Хаджи не думал, что на его пути станет такая грозная сила. К счастью, аллах дал ему возможность помериться ратным умельством с Константином. Тот храбро дрался, однако Беку Хаджи удалось сразить коназа, и тогда урусуты побежали. А если бы не удалось?!. Страшно представить. И без того злорадствовал коротышка Алиман, когда шуракальцы, переправившись через Оку и заняв Тарусу, не обнаружили там никого — все жители укрылись в лесах и болотах. «За каждого захваченного урусута ты потерял двух своих нукеров!..» Увы, он был прав. Зато теперь Бек Хаджи будет вознагражден — каждый день его багатуры-шуракальцы вылавливают бежавших и угоняют их в Крым. Если бы еще тысячнику-мынбасы Солиману удалось настичь тарусскую княгиню!.. Тогда ее спас коназ Константин, но теперь уже никто не придет ей на помощь — ее муж мертв. Только куда она направилась? На всякий случай Бек Хаджи приказал Солиману разослать своих нукеров по всем дорогам...

Шуракальского хана отвлекли от мыслей громкие крики надсмотрщиков, под началом которых разноплеменные рабы с трудом снимали с огромной повозки, запряженной восемью быками, его большой шатер-юрту. Некоторое время он следил за тем, как шатер устанавливали на земле в заранее приготовленном месте, но тут внимание Бека Хаджи привлекла толпа пленников, которых гнали мимо. Хан скользнул по ним равнодушным взглядом, хотел уже отвернуться, как вдруг в глаза ему бросилась одна из урусутских пленниц... Беку Хаджи почудилось, что это гонят его мать, ту, еще молодую, прекрасную, какой он запомнил ее с раннего детства. Он едва не бросился к ней, подозвав стоявшего позади него бека, молча показал на урусутку. Тот стремглав поскакал к толпе и велел привести пленницу.

Когда шатер был наконец установлен и в нем разведен костер, Бек Хаджи приказал звать своих ближних советников. Сложив ладони у груди и кланяясь, в ставку вошли седобородый бек Тюркиш, головастый шейх Аслан в большой белой чалме, отчего его узкоплечая фигура казалась совсем невзрачной, и родной брат матери Бека Хаджи, ханский казначей — фряг Коррадо, одетый в короткий цветной кафтан, шляпу с перьями и плотно обтягивающие длинные ноги пестрые рейтузы. Тысячников шуракальский хан не стал звать, его любимцев Мюрида и Солима- на не было в ордынском стане — первый ускакал со своими нукерами в погоню за бежавшими с поля битвы урусутскими всадниками, второй преследовал тарусскую княгиню Ольгу и княжичей, отправленных князем Константином в Рязань.

Вошедшие, справившись о здоровье хана, уселись поудобнее, как и он, на корточках; Бек Хаджи, опустив голову и не глядя на них, процедил:

Бек Алиман хочет, чтобы я завтра выступил в поход на Мушкаф, я же хочу дать отдохнуть своим нукерам, хочу, чтобы они поохотились за урусутами, которые разбежались по лесам подобно сусликам, прячущимся в норы при виде могучего степного орла.

Первым степенно заговорил старый бек Тюркиш, главный советник шуракальского хана, ведавший связями орды с внешним миром, ханскими конюшней, кухней и кар- хане — мастерской:

Я скажу так, Бек Хаджи: надо идти на Мушкаф!..— И, помолчав, шепелявя добавил: — Надо идти по зову Тохтамыша, а бек Алиман — это его уста. Сарайский хан, хоть и благосклонен к тебе, но теперь, когда решается судьба великого похода на урусутов, не простит своеволия. Наступил такой час, когда все народы Кок-орды и Ак-орды должны стоять воедино. Ты должен быть там!