Вызовы Тишайшего

– Ты бы, гетман, служил и свою братию наговаривал, чтоб они также великому государю служили и то дело привели к совершенью.

Гетман отвечал:

– Тому делу с избранием на польский трон царя чинится помеха, шведский король в союзе с королем французским, который помогает ему деньгами и людьми и хочет, чтоб шведский король был на Короне Польской А шведский король ссылается с гетманом Богданом Хмельницким и с Рагоци венгерским, и дума у них одна. Писал ко мне маршалок надворный Юрий Любомирский, что гетман Хмельницкий присягал пред послами Рагоци быть во всей их воле, а ездит от Хмельницкого к шведу беспрестанно чернец…

Матвеев стал уговаривать гетмана постараться, чтоб рубежу от Московского государства быть по реку Березину, а от Короны Польской – по реку Буг… Война с Швецией была начата потому, что Польша почти не существовала, и неблагоразумно казалось усиливать на ее счет Швецию, с которою предстояла потом опасная борьба. Но теперь обстоятельства переменились: как Москва в начале века спаслась от внутренней смуты и внешнего порабощения благодаря религиозному одушевлению, обхватившему весь народ и объединившему его, так теперь религиозное одушевление обхватило народ польский и спасло государство. Король Карл Густав выгнал Яна Казимира из Польши; отнял у него Варшаву и Краков, провозгласил себя королем польским, но он был протестант: католическая Польша в середине 17 века, при господстве католицизма не могла признать королем своим протестанта, тем более что этот протестант и подданные его давали чувствовать католикам свой протестантизм. Шведы и решились напасть на главную святыню королевства – монастырь Ченстоховский, который теперь в Польше имел такое же значение, какое Троицкий монастырь имел в Московском государстве в Смутное время. Церковь призвала народ к восстанию против врагов иноверных, и народ повиновался; знаменитый полководец Чарнецкий начал действовать с успехом против шведов. Карл Густав понял, что польская корона ускользает, а Ян Казимир приободрился.

Польский король в противоборстве со шведами хотел использовать «казацкий фактор», зная, король Карл X Густав вступил в переписку с гетманом Богданом Хмельницким, который скрывал это от Москвы и царя Тишайшего, которому присягнул на верность. К тому времени шведский король потерял надежду овладеть всей Польшей и теперь намеревался отхватить от нее хотя бы небольшой кусок, а русских не пускать за Березину. За свои «дипломатические труды на грани фола» Богдан Хмельницкий должен был стать независимым правителем Украины. Гетман Хмельницкий с большой охотой вступил в переговоры со шведами, с их королем Карлом Густавом, но не делал никаких враждебных движений по отношению к русским войскам. Одновременно в письмах к царю он называл себя по-прежнему «верным подданным».

23 апреля 1657 года Хмельницкий писал государю с посланцем Коробкой: «Турецкий султан сбирается на Украину в союзе с королем польским и императором Фердинандом. Хан крымский также готов со всеми ордами, только не знаем, где хочет ударить. Все это делается по научению ляцкому, потому что ляхи искони извыкли прелестями своими разные монархии губить. Так православных российских князей прельстили и седалища их пресветлые ни во что обратили; а теперь ни о чем больше не промышляют, как только о том, чтоб разорить православие, что не раз и ваше царское величество узнал. Теперь ляхи, видя свою свыше от бога назначенную погибель, вашему царскому величеству покоряются, а в сердцах у них яд змеиной ярости кипит. Покоряются вашему царскому величеству, а сами к султану турецкому послов отправляют, просят, чтоб помогал им христиан воевать, и за эту помощь все вашего царского величества украинские города обещают, от Каменца Подольского начиная. Узнавши об этом от владетеля молдавского, извещаем тебе и молим твое царское величество, не верь отступникам ляхам. И то тебе, великому государю, извещаю, что, будучи недосужным, за изволением всех полковников, поручил я гетманство сыну своему Юрию Хмельницкому, о котором низко челом бью, молю, чтоб твое царское величество милостив к нему был».

Посланец Коробка говорил в приказе, что Богдан гетманство сдал сыну своему Юрию, за радою полковников и всего войска. Юрию Хмельницкому ныне всего 16 лет; булаву гетманскую ему дали, но только власти никакой не будет иметь при жизни отцовской, владеть всем и гетманом называться и писаться будет отец его, Богдан Хмельницкий. Гетман и войско, все от мала до велика, желают того, чтобы изволили приехать в Киев великий государь и святейший патриарх Никон. И там бы митрополита на митрополию, а гетманского сына на гетманство благословили бы они.

Царь отвечал Хмельницкому, чтобы он старался не пускать турок через Днестр, а относительно Юрия писал: «Вам бы, гетману, сыну своему Юрию приказать, чтоб он нам, великому государю, служил верою и правдою, как вы, гетман, служили; а мы, увидев его верную службу и в целости сохраненную присягу, станем держать его в милостивом жалованье».