Вызовите посла

Олег развеселился: «Выходит, Петров вместе с французами наставил рога американцам или наоборот? Хорошо бы раздобыть свидетельство его «общения» с разведкой Франции. И на чем же они его подловили? Полторанин говорил, что ни слабым полом, ни водкой стажер там не баловался. Плен… Вот это вообще новость! — Олег предвкушал, как ошарашит Плотникова. — Как же это не попало в отчеты? От офицера безопасности все скрыли? Наверное, из-за того, что все это продлилось недолго и не в Конго, а в соседней Анголе. Но ранение Полторанина ведь не могло остаться незамеченным! А факт плена все-таки гэрэушники скрыли. Но и воздержались брать к себе в Управление. Подстраховались. Прикрыли тылы. — Мысль Ермилова как опытного следователя потекла в привычном русле логики: — Если он был завербован тогда французскими спецслужбами, можно предположить, что он продолжил с ними контактировать в Союзе? Гипотетически это возможно. Но на практике… — Большинство предателей, о которых он узнал за последнее время, отказывались напрямую работать с хозяевами на территории Союза, где очень грамотно действовали контрразведчики КГБ. А личные встречи проводили в третьих странах. Олег повторил про себя: — В третьих странах… Болгария была первой и последней третьей страной, куда он выезжал после Конго, да и та социалистическая со спецслужбой — практически филиалом КГБ. Пытался ли он выйти в Софии на контакт с французами? Вот где можно и нужно копать».

Придется озадачить снова Плотникова поисками сотрудников — ветеранов КГБ. Сделать это, скорее всего, будет проще, чем организовать встречу с Полтораниным. Именно из Софии Петров уехал преждевременно, практически со скандалом, который приглушили, памятуя о его родственных связях. Но по приезду им уже заинтересовалась военная контрразведка, и подозрения в скором времени подтвердились. Вроде бы из-за аморального поведения за границей взяли в разработку старшего лейтенанта, научного сотрудника оборонного НИИ. Достаточно ли этого для затратных оперативных мероприятий? С учетом степени его секретности да, несомненно. Никто не мог дать стопроцентную гарантию, что его походы по женщинам не таили в себе «медовую ловушку» и вероятность вербовки.

Из задумчивости Ермилова вывел автомобильный сигнал. Пробка у въезда в Москву наконец начала рассасываться…

* * *

Сергей Гаврилов с бокалом шампанского бесшумно ходил по коврам особняка на Спиридоновке, ошалело оглядывая шикарную обстановку. Рассматривал искусную резьбу на стенных панелях, гобелены, литые фонарные столбы и перила с изображением то ли собак, то ли шакалов и змей с глазами навыкате, будто их кто-то слишком крепко взял за шею.

Спецкор «Красной звезды» не каждый день попадает в такую богемную обстановку. Ему проще находиться в обществе бойцов войскового спецназа где-нибудь в брезентовой палатке в базовом лагере разведчиков в Итум-Калинском районе, вместе выпить и закусить на ящике из-под снарядов, перед тем как напроситься с ними на боевой горный выход. Он чувствовал себя как рыба в воде, когда спецназ преследовал очередную банду боевиков или штурмовал их горный лагерь, гадючье гнездо, когда рисковал с ними наравне, когда в палой листве можно наступить на «лягушку»[16] и лишиться, в лучшем случае, стопы, а в худшем — жизни, если не успеют вынести из леса, если в это же время попали в «ёлочку»[17] или если площадка, где может сесть вертушка, слишком далеко.

Ермилов придумал для себя такого боевитого Сергея Гаврилова, пока наглаживал дома костюм, готовясь поехать в особняк МИДа. В дверном проеме кухни стоял Васька и лопал бутерброд с докторской колбасой, скептически наблюдая за священнодействием отца с утюгом. Костюм прилипал к подошве утюга, к тому же утюг шипел паром, как змея, в самый неожиданный момент.

— А мама гладит через мокрую марлю, — заметил сын. — Хочешь помогу?

— Давай, только руки вымой.

Васька довольно ловко нагладил костюм, а Ермилов, избавившись от глажки, даже дал сыну пятьдесят рублей, вызвав ревнивый и завистливый взгляд Петьки. Он тоже хотел полтинник, но гладить не умел, был ершистым и вредным. И от вспыльчивого Ермилова то и дело получал на орехи, а не на мороженое…

Олег подумал и в довершение созданного им образа Гаврилова надел собственный орден Мужества, полученный за Чечню и, как он считал, незаслуженный. Ермилов его практически не носил, лишь изредка, когда бывший начальник в Генпрокуратуре заставлял надевать награды на очередное торжественное мероприятие.

Плотников изложил концепцию предстоящей оперативной игры. И она заключалась в том, что Ермилову надо прикинуться недалеким, азартным, человеком, погрязшим в долгах, вечно ищущим подработки. Версия насчет поиска заработка была удобна не только для легенды, но и для того, чтобы был объективный повод сотрудникам газеты «Красная звезда» отвечать, что Гаврилов в служебной командировке или просто в отъезде.