Выстрел в холмах

Путник не представлял себе, где находится Прескотт, но решил согласиться.

– Да, – ответил он.

– Ого! Так вы прошли целых шесть миль. Но ведь есть же еще и следующий поезд?

– О, да. Через два часа. Мне не хотелось ждать, и я предпочел прогуляться.

– Как бы то ни было, вы бы утомились за всю дорогу. Вам повезло, что я подобрал вас.

Далее разговор переключился на погоду, потом на деревни, через которые они проезжали, и так далее. Машина ехала со скоростью тридцать миль в час, и вскоре перед ними появились городские огни. Они добрались до Рейнборо.

Беглецу не было нужды скрывать свое лицо от света фонарей и глаз своего спутника: движение было оживленным, и водитель смотрел на дорогу. Но вот он остановился у магазина.

– Я на минутку, – сказал он и взглянул на часы. – А затем я могу подбросить вас до вокзала.

– О, нет, спасибо. Меня здесь ждут друзья. Я признателен за вашу доброту, но сейчас я сам найду дорогу.

Он приготовился выйти.

– Пожалуйста. Доброй ночи.

– Доброй ночи, и большое спасибо.

Он спешно выскользнул из машины и смешался с потоком прохожих на тротуаре. Теперь он чувствовал себя в безопасности. Вскоре он выяснил, в каком направлении нужно идти, чтобы попасть на вокзал, и уже через полчаса сидел в поезде на Лондон. В купе никого не было, так что, оказавшись в одиночестве, путник вынул банкноты мертвеца из кармана и пересчитал их. Всего там было двести пятьдесят фунтов, сто пятьдесят из которых были в казначейских билетах.

Глава II

Приходский священник Литтл Митфорда по церковным праздникам всегда проводил церемонию причастия в восемь утра. Правда, приходило мало людей. В это утро конгрегацию составляли его жена, служанка и еще две женщины. Служба была окончена, церковные часы пробили половину часа, и священник вышел из церкви.

Ему было около шестидесяти, он был довольно тучен, и его румяное, круглое лицо было чисто выбрито. Длинные седые волосы придавали ему почтенный вид, который портили острые карие глаза. Выглядел он, как типичный деревенский священник: привычный к любой погоде, крепко сложенный здоровяк. Такой дух редко бывает у перегруженных работой городских клириков.

По церковному двору спешил высокий худой человек в свободном пальто с широкими карманами и гамашами поверх сапог. Смуглое, болезненное лицо украшали короткие усы и бакенбарды, рот был забавно изогнут, а из-под тяжелых бровей смотрели проницательные темные глаза. Старая потрепанная шляпа была надвинута набекрень, а в зубах прибывшего была зажата хорошо прокуренная глиняная трубка.

– О, доброе утро, Джим, – поприветствовал его священник, улыбнувшись и взглянув на карманы пришедшего. Священник очень хорошо знал репутацию Джима Тэтчера. – Полагаю, рано утром в холмах довольно прохладно, не так ли?

Джим Тэтчер остановился. Что-то в выражении его лица заставило священника присмотреться к нему повнимательнее.

– Да, сэр, – ответил тот. – Я был на холмах и не отрицаю этого… и я увидел там такое, чего никогда прежде не видел, и никогда не захочу увидеть снова.

– И что же это?

– Мертвец, сэр! И он умер не своей смертью.

– О, батюшки! – воскликнул священник. – Кто же он? Вы его знаете? И где же…

– О, мы оба довольно хорошо знаем его, сэр, – ответил Джим Тэтчер. – Это мистер Блейк. Он застрелен выстрелом в голову, и, насколько я могу судить, он пролежал там всю ночь.

– Где, Джим?

– За рощей Стрейкера, знаете, сэр, те еловые заросли по дороге в Олдерхерст – как раз перед поворотом на Рамсден. Я шел к Стоуборовскому холму, когда заметил что-то на опушке. Вот, как это было. Я собираюсь рассказать обо всем Райнеру. Он должен узнать об этом прежде, чем новости разнесутся по округе.

Райнер был деревенским полицейским, и Джим Тэтчер обычно избегал его.

– Я пойду с вами. Можете сказать что-то еще?

– Нет, сэр. Я сразу же пошел обратно, и вы были первым человеком, которого я увидел этим утром. Конечно, не считая покойника!

Райнер был дома. Он завтракал. На стук в дверь он выглянул в домашнем, продолжая жевать. Сначала он взглянул на Тэтчера, затем на священника. Такое необычное сочетание озадачило его.

– Что такое? – спросил он, обращаясь к Джиму Тэтчеру.

– Будет лучше, если мы войдем, если можно, – вставил священник. – Тэтчер должен рассказать вам кое-что очень важное.

– Хорошо, сэр. Проходите… сюда… Жена завтракает со мной… сюда, сэр.

Он провел их в небольшую комнату, которую именовал «кабинетом», и закрыл дверь. И тогда Тэтчер рассказал.

Теперь полицейский насторожился. Конечно, в его блокноте появилось несколько новых заметок. Но он хорошо знал свое дело, и священник обратил внимание на то, что тот задавал Тэтчеру толковые вопросы.

– Я позвоню суперинтенданту в Деррингфорд, – сказал полицейский, направляясь в угол комнаты, где стоял телефон. – Пожалуйста, подождите. Оба.

По его манерам было ясно – он взял командование на себя. Теперь даже священник стал всего лишь подчиненным.