Выбор сердца

— Ну ощупайте. А я пойду рубильник проверю. Баро на ощупь нашел ножи, воткнувшиеся в щит.

Пересчитал. Все семь. Ни один, слава тебе, Господи, не попал в Кармелиту.

— Доченька… Что с тобой? Кармелита тихо вздохнула.

— Дочка, все хорошо, все в порядке? В зале включился свет.

Вернулся Максим.

— Что с ней? Позвать врача?

Кармелита посмотрела на Максима, покачала головой:

— Не нужно.

Баро помог Кармелите встать:

— Ох… голова кружится… — едва слышно произнесла она.

— Пойдем, дочка. Пойдем, тебе надо отдохнуть. Отец увел Кармелиту за кулисы. Максим хотел пойти следом, но молодой охранник, сменивший Рыча, остановил его.

Максим погрустнел, спрыгнул со сцены. Увидел Свету. Посмотрел в ее глаза, наполнившиеся слезами, и прочитал в них упрек. Она развернулась и побежала к выходу.

Максим опустил голову, задумался, потом рванулся за Светой, нагнал ее у входа в театр, попытался что-то объяснить. Но она не захотела слушать, освободилась из его рук и ушла домой, не оглядываясь.

* * *

— Что там у вас? Что там? — кричала Люцита из дверей каморки.

— Принимайте еще одного больного! — сказал Баро, помогая Кармелите войти в каморку.

Люцита широко открыла глаза. Кармелита? Живая? Надо же, ничего ее не берет!

Но какая-то другая Люцита вздохнула с облегчением: пронесло, не получилось, не взяла грех надушу. Й она сказала, почти искренне:

— Господи, что случилось? Кармелита, что с тобой?

— Уже ничего страшного. Упала в обморок.

— Как — в обморок? На сцене?

— Да, во время представления.

— Какой ужас… значит, номер провален. Надо было мне самой доковылять!

— Люцита! Как ты можешь? — воскликнул Баро.

— Да чего там, — грустно улыбнулась Кармелита. — Папа, она ведь права. Я уже второй раз падаю во время этого номера.

Баро с удивлением посмотрел на одну девушку, потом на другую.

— О чем вы говорите? Люцита, понимаешь, какой-то идиот свет выключил. Да тут еще в темноте седьмой нож с каким-то странным звуком воткнулся…

— Па, он просто зацепил пуговицу, которая у меня тут сбоку.

— Кармелита, хватит храбриться! Ты не представляешь, как я перепугался.

— Ладно, папа, прости. Если честно, я тоже страшно перетрусила.

— Свет выключили? — Люцита сделала большие глаза. — Ужас какой! Как же это? Извини, Кармелита… Представляю, как страшно стоять у щита в темноте.

— Ага… — мрачно продолжила Кармелита. — Особенно страшно, когда ножи бросает не Миро, а кто-то другой…

Глава 21

Земфира бегала по театру, но все без толку. Нигде ни Баро, ни Люциты, ни Кармелиты. И главное — никто не знает, где они. А Бейбут додумался, сказал, что, согласно старинной цыганской поговорке, “шоу должно продолжаться”. Потом пояснил, что в связи с перебоями в подаче электроэнергии номер “Смертельные ножи” действительно чуть не стал смертельным. Но, к счастью, жертв нет! В общем, представление продолжается! На сцене — чечетка. Бьют Степан и дети! Причем не его!

Ха-ха-ха!

Сумасшедший Бейбут!

Земфира начала методично заглядывать во все гримерки… Наверно, где-то тут девочек уложили отдыхать.

* * *

— Не может быть! — закричала Люцита. — У нас только Миро ножи бросает. Ну, то есть раньше это Бейбут всегда делал. Но потом он на конферанс ушел.

— Постой, Люцита! — сказал Баро неожиданно спокойно. — Тут, похоже, дело намного серьезнее. — Зарецкий повернулся к Кармелите. — Доченька, скажи мне, почему ты решила, что ножи метал не Миро?! Костюм, движения — все точь-в-точь.

— Нет, папа, не все. Во время номера я чувствовала по нему, по его замаху, что это не Миро.

— Кармелита, извини, но, по-моему, ты просто переволновалась…

— Нет же. Я, в конце концов, перед седьмым броском посмотрела ему в глаза.

— В глаза? В этом номере?!

— Да. И поняла, что это не Миро. Глаза были другие — злые, колючие.

— Дочка. Ну, что ты: “глаза злые, колючие”. Детство какое-то…

— Папа, ну почему ты мне не веришь? Да в конце концов-то! Если это был Миро, где он сейчас? Почему он не подошел ко мне, когда свет вырубился?! Где он? Почему его нет здесь и сейчас?

Баро замолчал. Да, действительно. В этой суматохе он и не подумал, а где же Миро?

* * *

Земфира дернула дверь очередной гримерки. Та была закрыта. Цыганка хотела пойти дальше, но услышала какой-то шум за дверью — чье-то тяжелое дыхание.

Странно, зачем во время представления кому-то запираться изнутри? Ну, разве что бедовый Сашка с Маргошей могли спрятаться. Но нет, на любовную возню эти звуки не похожи.

Прости Господи, Земфира нагнулась и посмотрела в замочную скважину. Увидела только краешек дивана. И на нем чьи-то ноги в сапогах. Совсем непонятно. Кто бы это мог быть? И вообще, чья это гримерка? Кажется, кажется…

Не может быть!

Миро!

Но ведь только что он был на сцене. Хотя… А был ли? На сцене работал мужчина в маске. Ножи бросал совсем как Миро. А потом, когда свет включили, почему он не подошел к Кармелите?..: Значит, на сцене был не Миро!

А Миро здесь, в своей гримерке. И, может быть, тоже ранен. Так что нужно торопиться!

Земфира начала ломиться в комнату.

А дальше… То ли замок оказался таким некрепким, то ли испуг за судьбу Миро был так велик, но дверь она вышибла очень быстро.

Миро лежал на кровати.