Выбор натуры

– Да, конечно! Сколько угодно! Ну, во всяком случае, одно точно есть. Мне как-то, давно это было, запомнился эпизод из одного романа. Где-то на средиземноморском курорте, кажется во Франции, сидят герой с героиней, пьют херес и едят дыню. И так мне понравилось это сочетание – херес с дыней – так понравилось, что я решил обязательно попробовать. И вот так вышло, что не попробовал до сего дня. Серьезно. Когда был херес, не было дыни. Была дыня – не было хереса. А в остальное время почему-то никогда, ни разу не вспомнилось ни о дынях, ни о хересе…

– Херес с дыней?! – Паола рассмеялась.

Рассмеялся и Сараев.

– Да. Всего-навсего. Херес с дыней. Ну, или дыня с хересом.

– Но ведь это, в конце концов, вполне можно….

– Конечно! Но теперь, после стольких лет ожидания, хотелось бы подойти к этому со всей серьезностью.

– А что нам мешает?

 Паола встала коленями на диване и сняла со стены бинокль.

– Любите подглядывать? – спросила она и направила бинокль в окно.

– Это подарок.

– От Насти Убийволк?

– Почему? От всей семьи. Так было написано в записке.

– Ну, значит, от Насти. Вот кому подошла бы военная форма.

Сараев про себя усмехнулся: «женские штучки».

– А хотите, поедем в Москву, – неожиданно предложила Паола, откладывая бинокль. – У меня там квартирка секретная есть. Связи кое-какие… Я надеюсь, некоторые члены семьи Убийволк уже посвятили вас в обстоятельства моей жизни?

– В самых общих чертах.

– Так что, хотите? Поселю вас там, сама буду наезжать…

– В Москву? – удивился Сараев. – Зачем?

– Как зачем? Кино снимать. Вы же режиссер?..

Сараев усмехнулся.

– Вы серьезно?

– Ну а почему бы и нет?

– Боюсь, для меня это будет слишком хлопотно.

– А вы подумайте. Мало ли. Можно я сниму платье?

– ?

– Извините, я хотела сказать: кофточку. Жарко тут у вас.

Когда коньяк кончился, Сараев достал бутылку из неприкосновенных запасов, которые он завел на деньги, оставленные ему Демидом.

– А как там наш Иваныч? До сих пор остается Владиславом? – спросил он.

– Он теперь разрешил называть себя как кому удобно. Кстати, он сказал, что некоторым близнецам совсем не обязательно меняться местами. Они могут поменяться телами. Кто их знает, этих загадочных близнецов, как у них там всё устроено... – Она помолчала, прикусив губу. – Вячеслав Иванович – мужчина, воин, я таких с детства обожала. А из него сделали тряпку. Вот со мной он об этом вспоминает. Видели бы вы нас, когда мы идем вместе. И вообще: каждый может толковать эту ситуацию по-своему. Я тут вижу только исполнение моих еще девичьих желаний: взять его под руку и пройтись по городу. Знаете, как я страдала, когда он увёл мачеху? Но все так шло, подбиралось и само собой подтасовывалось – навстречу мне… И вот мои желания исполнились. Мы ходим с ним под ручку. Не больше! – она, улыбаясь, помахала пальцем. – Жизнь всегда идет навстречу моим желаниям. Или мне так кажется. Но ведь это всё равно?..

– Слушайте, как это верно. Это самый достойный взгляд на жизнь. Я бы тоже хотел так… но, увы! Хотя и мог бы рассказать кое-что…

– Ну так расскажите!

– Потом как-нибудь… – блаженно улыбаясь, промолвил Сараев. Мысли его как будто находились где-то выше головы, и ему было лень за ними тянуться. – Но как хорошо это вы сказали!..

Немного позже, держа ладони гостьи в своих, он говорил вполголоса:

– Вы обольстительная женщина. Обольстительная. Никогда никому не говорил этого слова, не было подходящей кандидатуры, а вот вам говорю: обольстительная. И как удивительно оно вам подходит…

– Может быть, нам пора перейти на ты?

– Конечно!

– А за хересом с дыней поедем?

– Обязательно поедем. Разве нам что-то мешает?.. вот только я сейчас… одну минутку…

 На полуслове Сараев опять вспомнил: ему же звонила Настя! И завтра – нет, уже сегодня! – у них встреча. И ему захотелось хотя бы несколько минут побыть одному.

– Еще вчера я бы мог… – неслышно бормотал он, выходя в спальню. – Даже жаль. Но сегодня уже нет, не могу. Мое сердце еле освободилось для одной. Я однолюб. А сейчас я только посижу пару минут, и тогда продолжим наши застольные беседы…