Выбирая судьбу

— Растет живот? Разве? — У меня екнуло сердце. Мне казалось, еще ничего не заметно.

— Совсем чуть-чуть. Не беспокойся.

Зазвонил телефон, и я поцеловала дочь в макушку.

— Не стану. А теперь беги в ванную, а я отвечу на звонок.

Сэм ушла, а мне вдруг стало грустно. Наверное, звонит Гордон, подумала я. Хочет сказать, что наши планы отменяются. Его задержали в редакции. Или он отравился за завтраком. Или сломал лодыжку. Может, простуда или другое свидание… Ничего страшного, Гордон… Я понимаю… но как же мое новое платье?

— Алло?.. Да, это я… Алло, Крис… Да… Что такое? Нет, я не злюсь… нет… нет… Я одна… Ладно… хорошо… Я уже собиралась уходить, меня пригласили на обед… «Быстро же ты»? Что ты хочешь этим сказать? Просто обед, с другом Хилари. — И почему я должна оправдываться? — Нет, это не сальный итальянский граф, этот человек работает в журнале «Вуманс лайф»… Знаешь, что я думаю? Что ты мог бы воздержаться от подобных замечаний. Для человека, который живет с другой девушкой, ты слишком обидчив, мой милый… Ах вот как… И в чем же разница? Хочешь, чтобы я объяснила? Вряд ли. Я все еще беременна, или ты уже забыл эту маленькую подробность? Не поздно для чего? Забудь, это не обсуждается. Как поживает Мэрилин? Ладно, я не хочу об этом слышать. Не оправдывайся, и так все ясно. Уезжает? Когда? Поверю, когда увижу. Послушай, Крис, хватит выносить мне мозг насчет сегодняшнего вечера. Я здесь, потому что ты так захотел. Это была не моя идея. Хорошо, сменим тему… Не станем огорчать дядю Криса, правда? Она в порядке. Да, по-прежнему спрашивает о тебе. А ты сегодня вспомнил про свою маленькую семью? С чего бы это? Мэрилин устраивает тебе сцены? Послушай, Крис, я думаю, что было бы лучше, если бы ты перестал сюда звонить. Я этого не вынесу. Все только осложняется. У тебя есть Мэрилин, я тебе не нужна, и мне с этим не справиться. Я сама тебе позвоню. Прекрасно. Понимаю. Слушай, катись к черту! У тебя есть она, поэтому не висни у меня на шее, сделай одолжение. Тогда напиши мне. Нет, я встречаюсь с доктором на следующей неделе. Думаю, что все в порядке. Не знаю. Устала немного, а так все хорошо. Крис, как ты там? Я так тоскую по тебе, сил нет. Нет, я вовсе не поэтому встречаюсь сегодня с приятелем Хилари…

В дверь позвонили.

— Слушай, Крис, мне нужно идти. Я тебе позвоню. Ладно, ладно. Нет, не раньше понедельника. Выходной. Я и забыла. Послушай, мне нужно идти. Я люблю тебя. Крис? Да, ребенок. Я знаю. — Занятный получился разговор по телефону. А под дверью дожидался Гордон.

Мы с Гордоном провели чудесный вечер. Он повез меня в маленький итальянский ресторанчик, а потом мы отправились выпить в ресторан на южной стороне Центрального парка. Он располагался на крыше небольшого, неприметного на вид офисного здания. Но, едва выйдя из лифта, мы будто очутились в другом мире. Ресторан был в индийском стиле. Девушка в золотом сари, поприветствовав нас, распахнула перед нами занавес с богатой вышивкой, и мы вошли в зал. В воздухе висел густой аромат ладана. Столики были низкими и длинными, и зал, казалось, пульсировал в такт музыке. Мне захотелось закрыть глаза и раскачиваться, повинуясь этому чувственному восточному ритму. Каждый столик украшала одна-единственная роза, официанты были сплошь высокие и смуглые, многие с бородой, а некоторые даже в тюрбанах.

Мы пили экзотические напитки, и я молча наблюдала за тем, что происходило вокруг. Похоже, куда бы ты ни отправился в Нью-Йорке, всегда найдешь что-нибудь новое! Вот, пожалуйста, под иным углом, глядя на север — Центральный парк, который лежал внизу, как детская игрушка, украшенная рождественскими огоньками. С трех сторон парк окружали здания. Мне казалось, что я нахожусь за много миль от привычного мира, а пейзаж за окном — лишь искусно выполненная декорация, призванная напомнить о Нью-Йорке, и не более.

Гордон заказал легкое белое вино и пирожные с розочками. После того как официант принес заказ и удалился, Гордон посмотрел на меня и спросил:

— Джиллиан, почему вы не остались на Западе?

— Я захотела вернуться.

— Это неправда. Вы решили сбежать? По-моему, вы на это способны.

— Не уверена, что понимаю вас. Нет, я не сбегала. Просто вернулась.

— Из-за мужчины?

Я долго колебалась, а затем кивнула.

— А вы? Почему вы уехали из Испании?

— Проголодался.

— Теперь вы не желаете говорить правду. — Я улыбнулась и достала розу из вазы, чтобы потрогать лепестки.

— Хорошо. Скажем так — мое время вышло.

— Вы сбежали? Или она? — Я имела право задать этот вопрос.

— Ни я, ни она. Или мы оба. Она совершила самоубийство, а после этого я уехал.

Его лицо выражало грусть, отнюдь не то потрясение, что испытала я. Никогда не приходилось мне встречать столь прямолинейных мужчин. Невероятно.

— Простите, Гордон. — Я отвернулась. Зря мы затеяли эти расспросы. Не следует играть в столь опасную игру. Нам обоим было тяжело вспоминать прошлое.

Он отвел взгляд. Его лицо было серьезно и печально.