Вторжение, которого не было

Основные предосторожности при авианалете, рекомендованные бри­танским правительством. (Из коллекции Лайонелла Аевенталя) [309]

Дополнение 2

[310]

“Морской лев”: история несостоявшейся операции

Свидетельствует генерал-фельдмаршал Э.Манштейн

В день заседания рейхстага [19 июля 1940 года] я узнал, что наш корпус [XXXVIII армейский корпус] должен получить новую задачу. Мы были переброшены к побережью пролива в целях подготовки к вторжению в Англию. Для этого нам были подчине­ны три пехотные дивизии. Мы разместились в Туке, элегантном морском курорте около Булони, где многими красивыми виллами владели англичане. Наш штаб разместился в большом отеле, при строительстве которого не жалели средств, я же с узким кругом лиц занял маленькую виллу, принадлежавшую одному французс­кому судовладельцу. Хозяин хотя и сбежал, но оставил семью уп­равляющего, так что здесь были люди, которые могли содержать дом и мебель в порядке и охранять их. В противоположность тому, что мне пришлось позже увидеть в Германии, мы ни в коем случае не вели себя как господа, которые распоряжаются по своему [311] усмотрению чужой собственностью. Напротив, мы строго следили за тем, чтобы во всех домах, занятых нашими войсками, поддерживался порядок. Увоз всей мебели или изъятие ценных предметов в качестве “сувенира” не соответствовали обычаям не­мецкой армии. Когда я однажды проезжал мимо одной виллы, которая была оставлена недавно нашей частью и оказалась в до­вольно большом беспорядке, то приказал старшине роты возвра­титься на виллу с командой и навести там порядок.

Вследствие безупречного поведения наших войск наше отно­шение с французским населением в те полгода, что я провел во Франции, ничем не было омрачено. Французы при всей своей вежливости проявляли достойную быть отмеченной сдержанность, чем только завоевали наше уважение. Впрочем, каждый из нас более или менее был очарован этой благословенной страной. Сколь­ко ей принадлежит памятников древней культуры, красивых ланд­шафтов и шедевров знаменитой кухни! Сколько товаров было в этой богатой стране! Правда, наша покупательная способность была ограничена. Только определенный процент денежного со­держания выдавался в оккупационных деньгах. Это правило стро­го выдерживалось, по крайней мере в сухопутных войсках. Та­ким путем умеривалась понятная жажда к приобретениям, а это было весьма желательно в интересах сохранения престижа немецкой армии. Этих денег было достаточно, чтобы иногда съездить в Париж и в течение дня насладиться прелестью этого города. Во время нашего пребывания на побережье вплоть до ноября мы получали удовольствие от морского купанья, кото­рым наслаждались мой новый адъютант обер-лейтенант Шпехт, мой верный водитель Нагель и конюх Рунге, совершавшие также долгие прогулки верхом по побережью. Следует заметить, что в проливе высота прилива достигает 8 м по сравнению с уровнем отлива. Это обстоятельство играло большую роль в разработке вопроса о возможностях высадки на английском побережье, а также при выборе времени для входа в порты при вторжении. Однажды, купаясь, мы заплыли далеко в море, а наш “мерседес” неожиданно был захвачен приливной волной. Только в последнее мгновение его удалось вытащить из уже намокшего песка с помощью подоспевшего тягача. Зато Наге­лю удалось поймать в море оригинальный трофей. Далеко в море плавал мостик с одного потопленного парохода. Нагель [312] взобрался на него и появился вскоре из капитанской кабины с сеткой, ракетками и мячами для настольного тенниса, которыми мы пополнили арсенал наших спортивных принадлежностей. Та­ким странным образом, пожалуй, никому еще не удавалось при­обрести необходимое для игры в настольный теннис.