Вторая жизнь Мириэль Уэст

– Если только твой муж не сам мистер Кулидж[34], фейерверк может оказаться непростой задачей. И, если не ошибаюсь, детские игры были твоей идеей. – Фрэнк сложил свои бумаги в аккуратную стопку и встал. Когда он снова посмотрел на нее, его взгляд смягчился. – Вот что я подумал: почему бы тебе не попросить своего мужа прислать нам кое-что для детской охоты за сокровищами? Леденцы на палочке. Бейсбольные карточки. Может быть, несколько ракушек. Я помогу с остальным.

– И фейерверки! – крикнул один из членов клуба, уходя.

– И фейерверки, – пробормотала Мириэль, направляясь к выходу. Чарли должен был знать кого-то, кто мог бы достать фейерверки. В те дни их использовали на всех лучших вечеринках в Хиллз. Но игры?! Ей не следовало даже упоминать об этом. В тот момент она думала не о Феликсе, а о Жанне и о том, что простая старомодная забава может пойти ей на пользу. Ее сердце колотилось так же громко, как стучали ее каблуки, когда она пересекала комнату. Громко, как дверь, захлопнувшаяся за ней. Если бы она была дома, то сейчас уже пила бы вторую рюмку. Может, даже третью. Всегда казалось, что выпивка унимает этот грохот. Здесь единственной возможностью унять его было перетерпеть.

Глава 20

В тот вечер, когда Айрин пришла за ней, Мириэль отказалась идти на ужин, сославшись на то, что таблетки чаульмугры, принятые за обедом, вызвали у нее расстройство желудка. В восемнадцатом доме было тихо, все ушли в столовую, и Мириэль распахнула окно и приоткрыла дверь, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Если в начале июня было так жарко, что же будет в июле и августе? Она заказала электрический вентилятор, как и некоторые из ее соседей по дому, но его еще не доставили. Однако даже самая лучшая модель каталога, независимо от того, как быстро вращались его лопасти, не смогла бы превратить болотистый воздух Луизианы в свежий, бодрящий воздух, который был дома в Калифорнии.

Она легла на свою кровать, пружины заскулили, а одеяло под ней смялось. Прошло больше часа после собрания клуба поддержки, а ее сердце все еще колотилось так, точно она только что поднялась на дюжину лестничных пролетов, или станцевала чарльстон под три песни подряд, или прыгнула с головой в бассейн, чтобы спасти своего тонущего сына. Конечно, тогда она не обратила внимания ни на стук своего сердца, ни на тяжесть промокшей одежды. Она поняла это только после. Шум голосов. Чарли и еще один человек в бассейне рядом с ней. Взрывы смеха на другом конце двора в продолжающейся игре «приколи хвост ослу». Оранжевый воздушный шар, каким-то образом вырвавшийся на свободу, уносящийся ввысь.

Теперь ее руки дрожали так, как в ее первые трезвые дни в окружной больнице. Она подтянула колени, сложила руки на груди и прикрыла глаза от лучей заходящего солнца. Она так сильно сжала левое запястье, что насечки браслета впились в шрам на ее коже.

* * *

Мириэль не помнила, как заснула, но когда очнулась, за окном была тьма. Ее руки больше не дрожали, а сердце в груди билось медленно и ровно. Паника ослабила свою хватку, оставив скорбь глубоко внутри.

Она встала и включила свет. По всему дому раздавались шаги. Слышались тихие голоса. В ванной включался и выключался кран. Она взглянула на маленькие серебряные часы, стоявшие у ее кровати. Только восемь. Она никогда раньше так быстро не впадала в забытье и не выходила из него. Неужели ее душевная рана зажила, или просто зарубцевалась?

Не потрудившись взглянуть в ручное зеркальце, она схватила набор канцелярских принадлежностей и направилась в гостиную. Две ее соседки по дому болтали на переднем крыльце. Остальные все еще отсутствовали или готовились ко сну, оставив гостиную в ее распоряжении. Включив лампу, она обнаружила на боковом столике тарелку с картофельным салатом и бутерброд с ветчиной. На клочке бумаги рядом, крупным, закрученным почерком Айрин было написано ее имя: Полли.

Она опустилась на диван, поджав под себя ноги, и отложила свои канцелярские принадлежности. Она должна была съесть хотя бы несколько кусочков, просто чтобы выразить свою благодарность. Она проглотила их легче, чем ожидалось, поэтому попробовала еще. Не прошло и пяти минут, как она съела целиком бутерброд и весь картофельный салат. Она даже провела пальцем по тарелке и слизнула дочиста майонез.

После смерти Феликса друзья присылали дорогие подарки – фрукты, сыр и сладости, столь же роскошные, сколь и безличные. Наверняка кто-то съел все эти продукты. Может быть, Мириэль и сама давилась кусочком камамбера или засахаренного ананаса. Или все это пропало? И было выброшено вместе с увядшими цветами и письмами с соболезнованиями?

Она отставила тарелку и, забрав канцелярские принадлежности, направилась к шаткому письменному столу в углу комнаты. Чарли должно хватить месяца, чтобы раздобыть и отправить сюда ящик фейерверков. Она попросит его прислать и трещотки для детей. И конфеты. И дюжину леденцов размером с хлебную тарелку, которые можно купить на пирсе Оушен-парка. Феликсу они очень нравились.