Вторая жизнь Мириэль Уэст

С этой высоты была видна вся территория Карвилла. Магнолии расцвели, а дубы раскинули свои сучковатые ветви над лужайками. В последние годы произошло бурное строительство. Огромный двухэтажный лазарет с красивой беседкой на крыше был построен девять лет назад и уже не считался новым. В прошлом году была добавлена модернизированная перевязочная клиника. Новое двухэтажное жилье из оштукатуренного бетона с аркадами красовалось на месте пешеходных дорожек и старых деревянных домов для пациентов. Лучше всего был театр в новом здании для отдыха. Бархатными занавесками и мягкими сиденьями он напоминал Мириэль дворцы кино в Лос-Анджелесе. И каждый раз, видя некогда знакомое лицо на экране, она все еще поражалась. С появлением звуковых фильмов карьера многих ее старых знакомых, включая Чарли, закатилась. Иногда она видела его имя в титрах в качестве сценариста или помощника продюсера и чувствовала определенную нежность. Но больше не ощущала ни вины, ни сожаления.

Она закончила с заколками и оставила пациентов на крыше бездельничать. По дороге к себе остановилась у дома номер пятнадцать. Две комнаты были переоборудованы под издательский офис и мастерскую для нового ежемесячного журнала колонии под названием «Звезда». Там она нашла Жанну, работающую за мимеографом[93].

– Тетушка Полли, – сказала Жанна, маневрируя на своем инвалидном кресле вокруг стола с бумагами в руке. Несколько лет назад она потеряла обе ноги из-за инфекции, но управлялась со своим креслом так же ловко, как ловцы креветок управляют своим траулером. Она протянула Мириэль только что отпечатанные страницы. – Что думаешь?

Название со слоганом гласили: «”Звезда”, проливающая свет истины на болезнь Хансена[94]». Внутри были статьи о предстоящем праздновании Дня больницы, усилиях по сбору средств для Красного Креста и бейсбольном матче Юниорской лиги Американского легиона. Там была страничка для дам и писем в редакцию. Даже доктор Росс внес свой вклад в виде статьи о новом препарате из группы сульфонов, который они пробовали в лазарете.

– Выглядит великолепно. – Она вернула страницы.

Депрессия преследовала Жанну после того, как она потеряла ноги. Мириэль была рядом с ней все это время, но именно работа с журналом вернула искру жизни и озорства в глаза девушки.

Прозвенел звонок к ужину, и Жанна бросила страницы на верстак рядом с мимеографом. Тоби высунул голову из кабинета. Он улыбнулся Мириэль, затем встретился взглядом с Жанной. Не говоря ни слова, они вдвоем помчались в столовую, деревянные колеса кресел едва не задели ногу Мириэль.

– Не забудь о завтрашнем дне, – крикнула она вслед.

Жанна оглянулась через плечо и улыбнулась.

– Я бы не пропустила такое.

Мириэль последовала за ними, наблюдая, как она и Тоби быстро удаляются, и их смех эхом разносился по галерее.

Направляясь домой, она прошла мимо десятков других жильцов, идущих в столовую. Многие были новичками и считали ее старожилом. Их, старожилов, осталось не так уж много. Мэдж и мистер Ли присоединились к Гектору и Айрин под орехами пекан. Каждый день она проходила мимо растущих рядов белых надгробий и чувствовала острую боль утраты.

Когда она поднялась по ступенькам, из хижины донесся запах жареного сома. Из проигрывателя звучало попурри сестер Эндрюс.

– Как раз вовремя, chère, – проговорил Фрэнк, когда она вошла. – Ужин почти готов.

Масло на сковороде стрельнуло и зашипело, когда он перевернул рыбу. С годами его зрение ухудшилось так, что даже толстые очки почти не помогали, и Мириэль беспокоилась, когда он стоял у плиты. Но он, казалось, приспосабливался к своему слабеющему зрению так же ловко, как приспосабливался к своим искалеченным рукам. Он был в числе пациентов второго круга испытаний, следующих за выпускным. Хотя новый метод не мог улучшить его зрение или обратить вспять десятилетние повреждения его рук, она наблюдала и радовалась тому, как с каждым днем ему становится лучше.

Она поцеловала его в щеку, но он притянул ее в крепкие объятья, отпустив, чтобы накрыть на стол, только когда сковорода начала дымиться. Она вымыла миску клубники из их сада и налила каждому по стакану чая. Ее чай был знаменит по всей колонии, но, как Мириэль ни старалась, он никогда не получался таким вкусным, как у Айрин.

А сом в исполнении Фрэнка оставался сочным и ароматным, как и в первый раз, когда она его попробовала. Она съела несколько кусочков, но обнаружила, что не воспринимает вкус еды.

– Тебе не стоит беспокоиться о завтрашнем дне, – успокаивал ее Фрэнк. – Вот увидишь.

– Это было так давно… – Она повернулась и посмотрела в окно, рассеянно приглаживая свои седеющие волосы. – Возможно, слишком давно.

– Чепуха, chère.