Вторая жизнь

Ведь прошло почти шестьдесят лет, а халтурщики так и остались халтурщиками, только назывались они теперь студиями дизайна или еще чем-нибудь громким.

Худо ли, бедно, но за неделю были переклеены обои, побелен потолок, покрашены масляной краской полы. И даже в туалете заменен унитаз. В магазинах его было не купить. Мужики долго не признавались, откуда его тиснули, но потом все же сообщили, что стащили унитаз вместе с бачком из обкома партии, где тоже шел очередной ремонт. Из того же обкома стащили и плитку для ванной комнаты.

Я получил от хозяина карт-бланш на снятие из кухни дровяной плиты, но, подумав, решил ее разобрать и сложить небольшой камин. Чем и занимался несколько вечеров подряд.

Соседка баба Шура проявила недюжинную любознательность и тоже следила за ходом ремонта. Увидев мой камин, она долго его разглядывала, а потом попросила сложить ей такую же штуку.

– Зимой сяду у огня, буду косточки греть, – сообщила она.

Ссориться с ней не хотелось, поэтому пришлось пообещать сложить такой же камин, но после того, как разберусь со своими делами. Мама несколько раз интересовалась, почему от меня несет краской, пришлось отговариваться ремонтом на работе. Хорошо, что она не проверяла мои слова.

Но, наконец, с ремонтом было покончено, и в первый же воскресный день я пригласил Лену в кино. В кинотеатре «Победа» вторую неделю шел фильм Клода Лелюша «Мужчина и женщина». Именно на него я и взял билеты. Сюжет фильма был весьма мелодраматичен, поэтому, когда мы вышли из кинотеатра, Лена комкала в руках мокрый носовой платок.

– Пойдем, ко мне в гости, – предложил я, как бы между делом.

Лена явно испугалась.

– Нет, я твоих родителей стесняюсь, и вообще, я не одета для гостей, – все еще шмыгая носом, начала она возражать.

– Не бойся, – начал успокаивать я. – Родителей дома нет, так что посмотришь, как я живу.

– Ладно, пошли, – согласилась Лена. – А точно родителей нет дома? Ты не сочиняешь?

– Точно, – засмеялся я. – Точнее не бывает.

– Сапаров, ты куда меня привел? – возмущенно воскликнула Лена, когда я закрыл за нами входную дверь.

– Леночка, не волнуйся, все под контролем, – начал я нести всякую чушь, одновременно снимая с девушки пальто.

– Не надо, – слабо сопротивлялась она, – у меня платье не то надето.

– Перестань, ты в любом платье красива, – сообщил я, разбираясь с ее шапкой и шарфом. – Проходи, пожалуйста, в мое скромное жилище, – продолжил я, когда наша верхняя одежда была повешена на вешалке.

Жаль, что Лена не видела, как выглядела квартира до ремонта, и не могла оценить мои старания.

– Так ты тут живешь? – удивилась она. – Почему же мне раньше не рассказывал?

«Почему, почему, – мысленно передразнил я девушку. – Да потому, что не о чем было рассказывать».

– Нет, ты точно сумасшедший! – выдохнула Лена, услышав причину, заставившую меня снять квартиру.

Тем не менее отсутствием любопытства она не страдала и сунула свой носик во все углы.

Увидев на кухне камин с лежавшей рядом охапкой дров, Лена на миг потеряла дар речи.

– Он настоящий? – недоверчиво спросила она.

– Конечно, – заверил я. – Зря, что ли, дрова здесь лежат? Ты пока посиди на диване, можешь телевизор включить, мне надо немного похозяйничать.

Лена уселась на диван, я включил ей старенький «Рекорд» и ушел на кухню.

За окном потемнело, шел дождь вперемежку со снегом.

Я тем временем накрывал стол. Затопив камин, прошел обратно в комнату.

Ленка, в глубокой задумчивости, забралась на диван с ногами, в руках у нее был розовый тапок.

– Лен, очнись, – шепнул я, целуя ее в ушко. – Пойдем, я приглашаю тебя к праздничному столу.

Девушка подняла на меня глаза:

– Саша, эти тапочки совсем новые, даже этикетка не снята. Ты для меня специально их купил? – спросила она. – Зачем ты это делаешь?

«Вот что спешка делает, – подумал я, – забыл про этикетку».

Вслух же подтвердил ее предположение, помог ей подняться с дивана и увлек за собой на кухню.

Зайдя туда, девушка ахнула и застыла у дверей. Еще бы! Я очень старался. На улице стемнело еще сильней. Свет на кухне был потушен. Мягко потрескивали поленья в камине, отсвечивая багровыми бликами на стенах. На столе в двух подсвечниках горели свечи.

Центральное место там занимала бутылка шампанского, рядом стояла бутылка «Токайского» вина. Зефир, открытая коробка конфет, апельсины довершали композицию. Как ни странно, но у хозяина в серванте оказались хрустальные бокалы, которые сейчас также стояли на столе.

– Прошу к столу, моя хорошая, – сказал я, отодвигая для нее стул.

Лена, совсем не такая, как на работе, вся домашняя, с заплетенной косой, в простеньком платье и шерстяной кофточке, робко уселась за стол.

Открыв шампанское, я наполнил бокалы и предложил тост.

– Давай выпьем за то, чтобы в нашей жизни все получалось и чтобы наши мечты сбылись.

Про себя же я думал: «А в прошлой жизни я сейчас сидел и на листе ватмана делал задание по начерталке или мусолил учебник Фихтенгольца. Нет уж, повторять ту жизнь я не буду!»