Вспомнить всё

Сомнений не оставалось: передо мной Бессмертные… однако мы, смертные римляне, полагали, что все Бессмертные до единого покинули наш мир в далеком-далеком прошлом! Очевидно, в тот день они сочли нужным вернуться, чтобы поведать сивилле о чем-то важном.

Тем временем сивилла повернулась ко мне, и – новое чудо! – ее голова пересекла наполненное испарениями подземелье, приблизившись вплотную к моей. Провидица улыбалась как ни в чем не бывало, но, разумеется, видела меня насквозь и отнеслась к моим желаниям благосклонно: теперь я тоже слышал ее разговор с Бессмертными.

– … всего лишь один среди многих, – вещал тот из Бессмертных, что выше ростом и шире в плечах. – За ним последуют и другие, вот только не сразу, не сразу. Золотой век канет в прошлое, сменившись эпохой мрака. Невежества.

– И ее наступление никак не предотвратить? – спросила сивилла тем самым звучным, мелодичным голосом, коим все мы так дорожим.

– Август будет править неплохо, – ответил рослый, плечистый Бессмертный, – но следом за ним к власти придет целая череда злобных безумцев.

– Учти, явление Светлого породит новую веру, новый культ, – добавил второй из Бессмертных. – Культ его разрастется, охватит весь мир, однако тексты их откровений окажутся слишком туманны, непостижимы для человеческого ума. Предрекаем: миссию Светлого ждет неудача, сам он, претерпев немалые муки, подобно Юлию, будет убит, а после…

– После, долгое, долгое время спустя, – подхватил рослый Бессмертный, – цивилизация выкарабкается из невежества. Пройдет две тысячи лет, и тогда…

– Две тысячи лет, Отцы? – ахнула сивилла. – Так много?

– Именно так. Пройдет две тысячи лет, и тогда, как только люди начнут стремиться к познанию истинных своих корней, собственной божественности, мир вновь захлестнут убийства, расправы, жестокости… настанет новый век тьмы.

– Однако его можно предотвратить, – добавил второй из Бессмертных.

– Чем я могу помочь? – оживилась сивилла.

– Ты не доживешь до тех пор, – мягко, с сочувствием сказали Бессмертные в один голос.

– Разве меня не заменит новая, другая сивилла?

– Нет. Отныне и еще две тысячи лет оберегать Республику будет некому. Весь мир, точно крысы, заполонят, испятнают следами грязные людишки с мелкими помыслами, шныряющие повсюду, гонимые жаждой власти, грызущиеся друг с дружкой ради фальшивых почестей… и ты никому ничем не сможешь помочь, – хором объявили Бессмертные.

Тут оба они и исчезли – исчезли вместе со свитой спиралью бечевкой и парой украшенных цифрами ларчиков, слушавших сказанное, а после, будто бы силою мысли, слово в слово пересказывавших услышанное один другому. Сивилла на миг замерла, а затем подняла руки так, что хитроумный механизм, перенятый нами от египтян, придвинул к ней чистую страницу. Однако прежде чем записать очередное пророчество, сивилла проделала нечто весьма диковинное, и именно об этом рассказывать много, много страшнее, чем обо всем, поведанном мною выше.

Из складок одежд провидица извлекла Око. Оно, помещенное в самую середину ее лба, оказалось вовсе не глазом сродни нашим, со зрачками, а куда более походило на узкие щели, заменявшие глаза Бессмертным, однако кое в чем отличалось и от них. По бокам у него имелись полосы, а может, ленты, двинувшиеся одна к другой, словно шеренги… Нет, безнадежно: чтобы описать все это, мне, жрецу и по рангу, и по полученному образованию, попросту не хватает слов. Скажу одно: сивилла повернулась ко мне, взглянула Оком куда-то вдаль, мимо, и вскрикнула, да так громко, что стены храма вздрогнули, с потолка посыпались камни, а глубоко в скальных трещинах испуганно зашипели гнездящиеся там змеи. В голосе провидицы явственно слышалось отчаяние, ужас перед увиденным за моею спиной, однако странное третье Око ее не закрывалось: сивилла по-прежнему взирала вдаль…

…И вдруг обмякла, упала, как будто лишившись чувств. Я тут же бросился к ней на помощь, подхватил сивиллу – лучшую свою подругу, великую, прекрасную подругу всей нашей Республики, не позволив ей, сраженной ужасом зрелища, открывшегося ее взору в глубине коридоров времени, ничком рухнуть с трона. Теперь-то все сделалось ясно: при помощи этого Ока сивилла примечает самое главное, наши грядущие радости и невзгоды. Разумеется, порой ей доводится лицезреть события нестерпимо жуткие, беды, которых нам не одолеть ни за что, как ни тщись!

Однако, в то время как я удерживал на руках бесчувственную сивиллу, случилось еще одно диво: в клубах испарений перед моими глазами начали обретать форму странные силуэты.

– Не нужно принимать их за настоящие, – предупредила сивилла.

Да, голос ее я расслышал, слова понял прекрасно, однако немедленно почувствовал: все это действительно настоящее, пусть даже кажется мороком. Прежде всего увидел я исполинский корабль без весел и парусов… а после узрел и город о множестве тонких, необычайно высоких башен, битком набитый диковинными разноцветными повозками без лошадей. Меня повлекло вперед, а город двинулся мне навстречу, и, наконец, все эти образы смерчем взвихрились вокруг, заслоняя собой сивиллу.