Вскормленные льдами

Покамест два корабля шли одним курсом.

«Ослябя» медленно нагонял противника на раковине.

Ветер был северо-восточный, и с броненосца доложили, что уже «нюхают» дым чужака.

– В принципе, «Ослябя» уже может чихвостить япона-мару, – штурман на глазок прикинул расстояние до бухты. – Сопки отсекут все звуки.

После «отмашки» Рожественского Бэр пошёл на сближение.

На мониторе две метки были уж совсем рядом. Тонкая аппаратура по отражённому сигналу площади рассеивания выдавала разницу в «весовой категории» кораблей. Исход столкновения был ясен, вопрос стоял только во времени – как быстро артиллерия броненосца загонит под воду посудину? Придётся ли применять торпеды?

Об этом и разговоры, между прочим. Кто-то выходил покурить. Кто-то высунулся из штурманской, пригруженный парящим чайником и ещё чем-то в подносе-плетёнке:

– Кто чай, кофе? Сами выбирайте…

Все доклады с «Осляби» на флагман, естественно, проходят через ледокол.

Радио стоит на «громкой», динамика событий на слуху, голоса-команды резкие, взвинченные, и амплитуды чуть зашкаливают хрипотцой на шипящих гласных:

– Виден дым! Двухтрубный, высокий борт… кормовая оконечность…

Слышно вторым планом, как отдаётся команда на открытие огня. И снова громко, теперь явно вскриком:

– Вот тебе на! – И какое-то ругательство на французском. – Бронепалубник?!

В динамике ревут залпы…

К слову, отступив…

Зачастившие в последнее время к Хэйхатиро То́го доброжелатели-союзники в который раз сумели отличиться. Ещё неделю назад подсуетившаяся британская разведка подкинула сведения о закупке русскими в Америке угля – качественного «пенсильванского», годного для топок боевых кораблей. Упоминались два или три судна частных компаний, нанятых для перевозки, с портом назначения – Владивосток.

Однако британский морской агент в САСШ откуда-то откопал информацию, что один из транспортов должен проследовать в Берингово море. И даже имел кальку карты с местом назначения.

Донесение немного запоздало – вспомогательные крейсера «Маншю-Мару» и «Никко-Мару», отправленные на север, были уже вне зоны дальности береговых радиостанций. Но адмирал То́го решил удовлетворить просьбу союзников – послать вслед быстроходный крейсер, выделив для этого бронепалубник «Акаси», обладающий 20-узловым ходом и достаточной для неспокойных северных морей мореходностью.

Ещё англичане со всей своей варварской бесцеремонностью советовали адмиралу, «если русские корабли всё же появятся в Беринговом проливе, крейсеру следует как можно быстрее донести сообщение до ближайшего телеграфа».

Ближайший был на американской Аляске. Ситка, бывший, кстати, русский Ново-Архангельск.

То́го понимал, что в первую очередь англичан интересует ледокол. По известной версии, американский. Британцы логично предполагали, что после проводки русских он пойдёт в сторону западных берегов Америки, и даже выслали отряд лёгких крейсеров-разведчиков. Видимо, надеясь включить и «Акаси» в свою маниакально-любопытную сеть.

Тем не менее адмирал посчитал, что разница в милях до Ситки и до островов Японии незначительна. Лишние сутки, потраченные на путь, роли не сыграют, зато крейсер останется в оперативной доступности. Но это уже частности…

Возвращаясь к…

Для экипажа «Акаси» спешный переход на север с расстоянием в две с половиной тысячи миль стоил тяжёлых вахт. А для самого корабля – полезшими неисправностями и поломками. Но всё складывалось одно к одному – проводить ремонт на ровной воде было сподручней, для чего крейсер зашёл в отмеченную на карте бухту. Там же было обнаружено американское судно, как одна из поставленных целей.

На «американца» без каких-либо эксцессов высадилась призовая партия.

Командир крейсера капитан 2-го ранга Миядзи Садатоки принял на себя командование дозорным отрядом. «Акаси» стал под ремонт. Прошли сутки.

Не вышедший в положенное время на связь «Никко-Мару», не отвечающий и на последующие запросы, почему-то заставил Миядзи нервничать. Хоть он и не исключал вероятности поломки «маркони» на некогда гражданском судне.

А к утру механики доложили, что машины приведены в порядок.

Оставив на «американце» десяток вооружённых винтовками матросов, Миядзи решил выйти на разведку, надеясь, что ближе к полудню поднявшийся ветер развеет стылую хмарь.

Для незнакомых вод в таком тумане – 10 узлов это очень смело. Видимость прыгала в меняющейся плотности воздуха. Порой всего до мили. А мористее дуло по-другому и попадались успокоительные просветы.

Бронепалубник, напрягшись внимательными глазами опытных сигнальщиков, целеустремлённо шёл к условной точке, где должно было стоять дозорное судно.

Наверное, любой и всякий туман несёт в себе дискомфортное ощущение, скрывая перспективу, вынимая из головы и сердца навязчивую подозрительность, бросая её в серую мглу – поглядеть: а что же там, за…

Русский броненосец уже более получаса висел на хвосте, и если кто из японцев, прислушиваясь к нашёптыванию богов, чувствовал тревогу – назад всё ж таки не оглядывался. Всё внимание сигнальщиков – к курсовым румбам.