Всевидящее око

Я почувствовал, как у меня в уголке рта собрался сок табака, вытер его и сказал:

– Послушайте, капитан. Если хотите, конечно, можете. Но для пущей верности старайтесь не смотреть им при этом в глаза.

* * *

Представьте английскую борзую, стоящую на задних лапах, и вы поймете, какого роста и веса был рядовой Горацио Кокрейн. У него были прищуренные опущенные глаза и по-детски нежная кожа, сквозь рубашку проглядывал хребет, и он был согнут, как лук с невыпущенной стрелой. Я опросил его в лавке сапожника, куда он пришел со своим правым сапогом, чтобы в десятый раз за год сдать его в починку. Между подошвой и мыском зиял огромный провал, напоминающий беззубый рот, который заговаривал всегда, когда заговаривал рядовой Кокрейн, и замолкал, когда замолкал тот. По сути, сапог был самым выразительным элементом в его облике. Больше ничего примечательного в этом плоском мальчишеском лице не оказалось.

– Рядовой, – сказал я, – как я понимаю, вы стояли в карауле возле Лероя Фрая в ту ночь, когда его повесили. Это так?

– Да, сэр, – сказал он.

– Тут есть одна забавная штука, рядовой. Я проглядывал все эти… – я тихо хмыкнул, – все эти чертовы бумаги, всякие заявления и… письменные показания под присягой, относящиеся к ночи двадцать пятого октября. И столкнулся с одной проблемой, которую, надеюсь, вы поможете мне решить.

– Если смогу, сэр, буду рад.

– Я вам очень признателен, искренне… А если мы пройдемся по событиям с самого начала? Когда тело мистера Фрая доставили в госпиталь, вы получили наряд в помещение… в палату Б-три.

– Да, сэр.

– И что конкретно вас попросили сделать?

– Меня попросили охранять тело, сэр, и позаботиться о том, чтобы ему не был причинен вред.

– Понятно. Значит, там были только вы и мистер Фрай?

– Да, сэр.

– Он был укрыт? Кажется, одеялом, да?

– Да, сэр.

– А в какое время это произошло, рядовой?

Короткая пауза.

– Я бы сказал, что был направлен туда около часу ночи.

– Пока вы находились в карауле, что-нибудь происходило?

– Нет… до двух тридцати. Это время, когда я освободился от дежурства.

Я улыбнулся ему. Улыбнулся его сапогу, который улыбнулся в ответ.

– Ага, вы говорите «освободился»… А теперь о той проблеме, с которой я столкнулся. Видите ли, рядовой, вы сделали два заявления. В первом – проклятье, кажется, его у меня с собой нет, но, насколько я знаю, оно было сделано вскоре после того, как тело мистера Фрая исчезло, – вы сказали, что вас освободил лейтенант Кинсли.

Вот он, первый признак жизни: легкое подергивание мышц вокруг рта.

– Да, сэр.

– И это очень любопытное заявление, потому что лейтенант Кинсли всю ночь сопровождал капитана Хичкока. Я выяснил это у обоих офицеров. Полагаю, рядовой, вы осознали свою ошибку, потому что в своем следующем заявлении – днем позже – просто сказали: «Меня освободил лейтенант»; простите, если я что-то напутал.

Нервное движение кадыка.

– Да, сэр.

– Надеюсь, теперь вам понятно мое затруднение. Я так и не уяснил, кто вас освободил. – Я улыбнулся ему. – Прошу вас, рядовой, внесите ясность.

Дрожь крыльев носа.

– Боюсь, я не смогу, сэр.

– Послушайте, рядовой, уверяю вас: все, что вы мне расскажете, останется между нами. Вам не придется страдать от последствий своих действий.

– Да, сэр.

– Вы же понимаете, что у меня есть все полномочия от полковника Тайера допрашивать любого?

– Да, сэр.

– Что ж, попробуем еще раз, ладно? Кто освободил вас, рядовой?

Испарина на лбу.

– Не могу сказать, сэр.

– Почему?

– Потому… потому что не знаю его имени.

Несколько мгновений я пристально смотрел на него.

– Вы имеете в виду – имени офицера?

– Да, сэр.

Он наклонил голову. Приготовился к упрекам, которые так долго ждал.

– Хорошо, – сказал я как можно мягче. – Попробуйте повторить, что вам говорил этот офицер.

– Он сказал: «Спасибо, рядовой, это всё. Пожалуйста, явитесь на квартиру лейтенанта Медоуза и доложите о прибытии».

– Немного странный приказ, не так ли?

– Да, сэр, но он говорил вполне определенно. «Идите», – сказал он.

– Гм, очень интересно. Самое забавное то, что квартира лейтенанта Медоуза находится, как я понимаю, четко к югу от госпиталя.

– Всё так, сэр.

То есть как можно дальше от ледника, насколько я помнил. В сотне ярдов.

– И что было дальше, рядовой?

– Ну, я не стал медлить. Идти было не более пяти минут. Лейтенант Медоуз спал, поэтому я стучал в его дверь, пока он не проснулся, и тогда он сказал мне, что за мной не посылал.

– Он не вызывал вас?

– Да, сэр.

– Значит, вы…

– Я вернулся в госпиталь, сэр. Чтобы узнать, какой будет приказ.

– Когда вернулись в палату Б-три, что вы там обнаружили?

– Ничего, сэр. В том смысле, что тела там не было.

– И как долго вы находились вне госпиталя?

– О, не более получаса, сэр.

– Когда обнаружили, что тело исчезло, что вы сделали?

– Ну, я сразу побежал в караулку в Северных казармах. Сообщил дежурному офицеру, а тот сообщил капитану Хичкоку.

Из соседней комнаты послышался стук сапожного молотка. Медленный и неизменный, он напоминал бой барабанов на подъем. Не задумываясь, я вскочил на ноги.