Всевидящее око

Я сказал, что мне пора возвращаться, но собеседники заявили, что будут рады проводить меня до гостиницы. Вот и получилось, что я, так и не оставив записку для По, оказался на пути к заведению мистера Коззенса под конвоем доброго доктора, который шел позади, и его жены, следовавшей под руку со мной.

– Надеюсь, вы не будете возражать, мистер Лэндор, если я чуть-чуть обопрусь на вас? Эти туфли ужасно тесные; бедные мои ноги… Мы, женщины, вынуждены терпеть адские муки ради моды.

Манеры, как у гарнизонной красавицы на первом балу. И если б я был юным кадетом на таком балу, то сказал бы… сказал бы…

– Не сомневайтесь, я высоко ценю вашу жертву.

После этого она посмотрела на меня так, будто я произнес нечто оригинальное. То есть, если я правильно помню, так, как молодые женщины смотрят на тебя, когда ты молод. А потом коротко рассмеялась – в жизни не слышал более странного смеха, визгливого, распадающегося на отзвуки и даже более мелкие сегменты, напоминая хор капель со сталактитных гроздей в огромной пещере.

– А что, если бы стала сомневаться, мистер Лэндор? Если бы?..

* * *

Вечером в субботу я поехал домой, где меня ждала Пэтси. Из всех обещанных ею удовольствий я жаждал одного – возможности поспать. Я, Читатель, рассчитывал, что любовные утехи вгонят меня в приятную дрему. Правда, совсем забыл, как крепко она может взбодрить, даже если сама без сил. Покончив со мной, Пэтси просто… уплыла в страну снов, ведь так говорят?.. положив голову мне на грудь. А я? Я лежал, разгоряченный, смакуя густоту ее черных волос, крепких, как морской канат.

Когда мне все же удалось отвлечься от Пэтси, я обнаружил, что мои мысли по собственной воле вернулись к Вест-Пойнту. Сигнал отбоя уже прозвучал, думал я, и луна повсюду разлила свой свет. Из окна гостиничного номера я мог бы увидеть, как последний в этом году пароход идет на юг, оставляя за собой блестящий след. Как тени скользят по склонам гор… как развалины старого форта Клинтон тлеют, словно кончик сигары…

Я услышал сонный голос Пэтси:

– Гас, так ты расскажешь мне?

– О чем?

– О своем расследовании. Будешь рассказывать, или придется?..

Застав врасплох, она закинула на меня ногу. Послала мягкий импульс и ждала ответного.

– Может, забыл предупредить, – сказал я. – Я старый.

– Не такой уж и старый, – возразила она.

Я вспомнил: то же самое говорил По. «Не такой уж и старый».

– Так что ты выяснил, Гас?

Пэтси перекатилась на спину, с удовольствием почесала живот.

Строго говоря, я не должен был ничего ей рассказывать. Полная секретность – таково было мое обещание Тайеру и Хичкоку. Но нарушение одного обещания – воздержаться от выпивки – позволило мне легко нарушить и другое. Поэтому без дальнейших просьб с ее стороны я стал рассказывать об отметинах на земле у ледника, и о визите к профессору Папайе, и о знакомстве По с таинственным кадетом Марквизом.

– Артемус, – пробормотала она.

– Ты его знаешь?

– О, естественно. Ослепительный красавец. Ему бы стоило умереть молодым, правда? Никто же не захочет, чтобы он старился.

– Я удивлен, что ты не…

Пэтси устремила на меня пристальный взгляд.

– Гас, ты хочешь унизить себя?

– Нет.

– Вот и хорошо. – Она кивнула. – Я бы не сказала, что он из тех, кто способен на жестокость. Уж больно расслаблен.

– Ну, не знаю, может, он и не наш человек, просто… просто у него есть одна характерная особенность. У всей его семьи.

– Объясни.

– Вчера случайно столкнулся с его матерью и отцом, застав их за очень приватным разговором. Они вели себя… Тебе может это показаться ребячеством, но они вели себя как люди, в чем-то виновные.

– Все семьи виновны в чем-то, – сказала Пэтси.

И я подумал о своем отце. Точнее, подумал о розгах, которыми он сек меня через регулярные промежутки. Всегда не более пяти ударов – в большем количестве нужды не было. Да и одного звука было достаточно: оглушающего свиста, который шокировал сильнее, чем сам удар. До сих пор от этого воспоминания я покрываюсь холодным потом.

– Ты права, – согласился я. – Но некоторые семьи виновны больше, чем другие.

* * *

Мне все же удалось отдохнуть той ночью. А на следующий вечер, вернувшись к мистеру Коззенсу, я заснул, едва коснулся головой подушки. И был разбужен без десяти двенадцать стуком в дверь.

– Входите, мистер По! – крикнул я.

Это мог быть только он. Кадет с величайшей осторожностью открыл дверь и замер в проеме, не желая проходить в комнату.

– Вот, – сказал он, кладя пачку листов на пол. – Мои последние достижения.

– Спасибо, – сказал я. – Не терпится прочесть.

Возможно, По и кивнул, но в темноте этого не было видно: он не взял свечи, а мой фонарь был погашен.

– Мистер По, надеюсь, вы не… Я, понимаете ли, немного обеспокоен тем, что вы пренебрегаете занятиями.

– Нет, – сказал он. – Я сейчас к ним приступлю. – Долгая пауза. – Как вам спится? – наконец спросил он.

– Лучше, спасибо.

– Тогда вам везет. Я, кажется, совсем не могу спать.

– Прискорбно это слышать.

Снова пауза, более долгая, чем предыдущая.

– Тогда спокойной ночи, мистер Лэндор.

– Спокойной ночи.