Всемирный следопыт, 1930 № 07

Аллан расширенными ноздрями жадно пил крепкие ароматы леса. Его поражало безмолвие, тяжело повисшее в джунглях. Блики солнца огненными бабочками порхали в ветвях, рассылались в траве золотыми осколками. Узлистые, раздутые, словно подагрические, корни переползали через дорогу. Аллан то и дело спотыкался. Свисавшие с ветвей лианы казались ему то пожарными рукавами, то щупальцами чудовищ, канатами, сдавившими тела лесных гигантов.

Ридли и Стон, спутники Аллана, погрузились в ученый спор. Их мало трогали тропические красоты. Ридли был тонок, как червь, с лицом, похожим на куколку бабочки-капустницы, — очень дотошный малый, прекрасный работник. Другой — Стон — кругловатый крепыш, почти без шеи, с хриплым быстрым голосом, энергичный и суетливый. Сестра милосердия, смуглая крепкая женщина средних лет, шла большим шагом, прислушиваясь к спору врачей. Миссис Даусон видала всякие виды, у нее был солидный боевой стаж и два серьезных ранения.

Внезапно туземцы словно по команде дружным хором затянули бравурную песню с гортанными выкриками, присвистывавшем и щелканьем.

— Что это они поют, Коку? — спросил Алшан у поровнявшегося с ним коренастого круглолицего негра.

— Это старая походная песня, масса, — отозвался Коку.

Он говорил на довольно приличном английском языке. Два года проработал он в лазарете в Кумаси и был опытным санитаром. Аллан выбрал его себе для личных услуг, с первого взгляда почувствовав к нему симпатию.

— Что же, мы ведь и в самом деле идем в поход на страшных врагов человека, — улыбнулся доктор.

— Ты говоришь про цеце, масса?

— Ну, конечно.

— А почему это белые люди вдруг надумали с нею бороться? Неужели им стало жалко негров? До сих пор они нас не слишком жалели.

— Нет, Коку. Белые люди беспокоятся прежде всего о самих себе. Сонная болезнь уж слишком широко распространилась за последние годы. Эпидемия в центральной Кавиронде уничтожила более ста тысяч человек. В районе Уганды, граничащем с озером Виктория-Нианца, за шесть лет население уменьшилось втрое. Нужно оздоровить страну, чтобы чиновники и купцы могли в ней безопасно проживать.

— Расскажите мне, масса, что в книгах пишут про цеце. В наших местах ее нет. Мне хочется получше знать врага, с которым мы будем воевать.

— Умно сказано, Коку! Я охотно тебе расскажу. Существует до двадцати разновидностей мухи цеце. Водится она в Африке, больше всего в западной и центральной ее части, гнездится по берегам рек и озер, в низких болотистых местах, в густых зарослях. Самка-цеце вынашивает в себе единственное яйцо, из которого выводится личинка. Некоторое время она живет в теле матери. Когда же она достаточно разовьется, самка выбирает подходящее место, под стволом поваленного дерева или под густым кустом, и выкидывает личинку. Та живо зарывается в мягкую влажную землю. Через час она превращается в куколку. Кожица ее темнеет и становится твердой, как скорлупа. Пройдет месяц — два, и из куколки выйдет молодая муха. Своим хоботком она пробивает себе дорогу сквозь рыхлую землю к свету. Когда крылышки мухи окрепнут, она присоединяется к стаям взрослых мух. Обычно самка выкидывает личинку каждые две-три недели, так что цеце быстро размножаются.

_{Муха цеце и ее личинка}

— Ну, а почему цеце такие ядовитые?

— Сами по себе они не ядовиты, Коку. Дело в том, что они питаются горячей кровью людей и животных. Укусит такая муха человека, больного сонной болезнью, и вместе с его кровью проглотит микробы болезни. Ты знаешь, что такое микроб, Коку?

— Очень даже знаю, масса. Мне в лазарете доктор много про них говорил.

— Ну вот, микроб сонной болезни называется трипас. Он быстро размножается в желудке мухи. Когда цеце сядет потом на здорового человека и укусит его, трипас попадет к нему в кровь, и он скоро заболеет.

— Значит, цеце носильщик заразы?

— Правильно, Коку. Всю свою жизнь цеце разносит заразу. От одной ничтожной мухи, быть может, погибнут десятки людей. Живет цеце несколько месяцев и где только не успеет побывать за это время.

— А какая она с виду, масса, чтобы я сразу мог ее узнать и убить.

— Ее легко отличить от других мух. Темнокоричневая, тельце длинное и узкое, спереди на голове — длинный толстый хоботок. Когда садится, крылышки складываются совсем как лезвия ножниц. Вот ее портрет, посмотри, Коку.

Аллан вынул из кармана книжку и показал Коку рисунок, изображавший цеце. Негр долго внимательно вглядывался, наморщив лоб.

— Долгое время, — продолжал доктор, — с сонной болезнью не велось никакой борьбы. Только за последние годы придумали способ ее лечения. Больному делают впрыскивание особого препарата, убивающего микробы сонной болезни. Иногда уже через двадцать часов больной чувствует облегчение. Вот эти прививки мы и будем делать жителям зараженных мест.

— Я растолкую все это, масса, моим товарищам, — воскликнул, блестя глазами, Коку, — чтобы они знали, зачем мы идем, и не ленились. А сам я до самой смерти буду вместе с тобой, масса, воевать с цеце!

— Ты молодец у меня, Коку!

III. Магический глаз Аллана