Всемирный следопыт, 1928 № 12

Я очнулся. Урок Антона выступил каплями пота у меня на лбу: полное хладнокровие!.. Ни секунды растерянности… Никаких лишних движений…

В траве — характерный шелест. Ползут змеи. Я не шевелюсь…

_{В траве — характерный шелест… Ползут змеи… Я не шевелюсь..}

Полное хладнокровие…

Большой Эскулапов уж подполз к костру и скрылся в траве.

Несколько маленьких змей свернулись клубком и, приподняв голову, смотрят в огонь. Снова шелест. Ползут новые змеи. Теперь трудно ловить: поймаешь одну — укусит другая.

Я не шевелюсь… Полное хладнокровие… Вдруг:

— Хи-хи-хи-хи!..

Я растерялся. В нескольких шагах от меня кто-то смеялся. Едкий смех!.. Волосы зашевелились у меня на голове. Я весь похолодел. Ни секунды растерянности… Никаких движений… Это… это проводник Али!..

— Хи-хи-хи-хи!..

А далеко за рекой:

— И-и… а-а-а!.. О!..

Костер потухает. Трава шелестит. Уползают змеи…

— Хи-хи-ха-!.. Ха-ха!.. И-и!.. О… о-о!..

Полное хладнокровие… Никаких движений…

Не помню, когда я заснул в эту ночь…

* * *

Я проснулся от блеска солнечных лучей. Утро. На ветке каштана прыгают сиворонки и весело горланят, разглядывая меня. На месте костра — пепел. Мой баул раскрыт. Обрывки бумаги валяются на траве. Палки, щипцы, мешки — все разбросано. Я вышел на дорогу.

— Анто-о-он!..

Где-то внизу раздалось ответное хрипение:

— Иди сюда…

Я перегнулся над обрывом. Внизу, за кустами, на маленьком выступе скалы скорчился Антон. Глаза у него мутные.

Лицо и руки синие. Я быстро размотал привязанную к поясу веревку.

— Держи, Антон! — крикнул я, бросая вниз конец веревки. — Обвяжи себя… Постарайся покрепче… Ну!..

Приятель едва справился с этой задачей. Я привязал конец веревки к дереву. Пыхтя и отдуваясь, вытащил я Антона на дорогу.

Через час Антон порозовел и уже не так зверски вращал глазами. Я рассказал ему про ужасы ночи. Антон задумался.

— Эх, — сказал он, наконец, — и дурак же ты! Тебя напугали огни на той стороне. Это угольщики костер развели. Крик? Погоди… Когда я отошел от тебя, через дорогу пролетел жук-светляк. Я погнался за мерцающей точкой и свалился с обрыва… Меня задержали кусты, а то бы…

Антон почесал затылок. Я осмелился вставить поправку:.

— Но я слыхал крики с той стороны…

— Врешь! Ты слыхал эхо, а кричал я…

— Но проводник Али…

Антон взъерепенился:

— Какой там к чорту проводник! Это шакал крал закуску из баула и смеялся над таким болваном, как ты. Что мы теперь кушать будем?

Еще секунда, и Антон полезет на меня с кулаками…

Я промолчал. Полное хладнокровие… Никаких лишних движений…

Тяжело новичку в Закавказье!..

В районе падения метеорита, в цепи гор, носящих общее название «Ожерелье Макитты», экспедицией помощи Кулику присвоено одной из возвышенностей название «Горы Следопыта». У подножья горы, на месте лагеря экспедиции, на реве сделан затес с надписью:

«ВСЕМИРНЫЙ СЛЕДОПЫТ»

19 октября 1928 г.

«Следопыт» на помощь Л. А. Кулику

ТЕЛЕГРАММА СОТРУДНИКА «СЛЕДОПЫТА» АЛ. СМИРНОВА.

Тайшет, 18/XI

Сегодня во главе с т. Куликом соединенные экспедиции «Всемирного Следопыта» и Академии Наук благополучно прибыли в Тайшет. Выступив из Кежмы десятого октября, мы в пять дней достигли Подкаменной Тунгуски, откуда кратчайшим путем (берегами реки) отправились до метеорита. В устье Чамбы удалось взять проводником тунгуса, который провел нас через топи до границы метеоритного бурелома; дальше двигались по направлению поваленного леса, который расположен радиально от центра падения. Преодолев двадцать километров сплошного бурелома, двадцатого октября достигли стоянки Кулика — на водоразделе рек Подкаменной Тунгуски и Чуны.