Всего один неверный шаг

— Худшее — это болезнь и смерть. Это худшее, что может случиться. Со всем остальным мы справимся. Но возможно, нам придётся переехать в съёмную квартиру, или мы с Вероникой вернёмся, а ты останешься в Питере и переедешь в общагу. Мне придётся выйти на работу, и нам надо будет жить на мою небольшую зарплату. И, прости, но, скорее всего, придётся отказаться от покупки тебе нового ноутбука, — снова развернулась я к экрану.

— Но он же нужен мне для учёбы, — выдохнула она. — Отец мне обещал. А ты сама делала предзаказ.

— Ну, значит, езжай к отцу и разговаривай. Я всего лишь помогла оформить заказ на сайте. Частичную предоплату вносил он. Решение вы принимали без меня, — распечатала я документ и подала ей лист из принтера. — Кстати, ноут уже пришёл. Вот счёт.

Она вырвала его у меня из руки с таким видом, что всё это нечестно, что я её предала. Я!

А потом разорвала лист на мелкие клочки.

— Я не буду с отцом ни о чём разговаривать. Нет, значит, нет. Плевать! — швырнула она обрывки и, громко топая, вышла из комнаты.

Глава 30

— Нам правда придётся вернуться? — тихо спросила Вероника. Я и не видела, когда она вошла.

— Я не знаю, малыш.

Она опустилась на колени собрать мусор. Я встала.

Эта чёртова ситуация затягивалась. Затягивалось молчание Наварского.

Затягивалась неизвестность.

Хотя ещё совсем недавно казалось, что это не по-настоящему, что вот-вот всё разрешится.

Однажды я также невзначай поссорилась с подругой, с которой дружила двадцать лет. Мы просто о чём-то в тот день переписывались, о чём-то не самом приятном. Может, я как-то резко ответила, может, переборщила с откровенностью, может, она меня не так поняла. Сколько я потом ни перечитывала последние сообщения, сколько ни гадала, что не так, и видела, что я вывернула душу, рассказывая ей о наболевшем, а она меня проигнорировала, не ответила и обиделась.

И я тоже не стала писать. Мы замолчали и не обменялись больше ни словом за последние пять лет. Первые дни было просто невыносимо: некому пожаловаться, не с кем поделиться и порадоваться, некому излить душу. Потом стало легче. А потом всё равно.

Хотя иногда я до сих пор заглядываю, вижу, что она в сети, захожу на её страницу, где нечасто, но всё же появляются какие-то сообщения и фотографии.

И то подруга, с которой мы всего лишь переписывались. А это муж.

Но ситуация повторялась.

Я молчала. И он молчал.

Может, он брал меня измором, понимая, что рано или поздно, мне придётся самой к нему обратиться. Может, ему было не до нас. А может, он работал на опережение, собирал команду юристов и компромат, вот-вот заблокирует мои счета, подаст на развод и раздел имущества.

От последней мысли по телу пополз мороз.

Я знала, каким он мог быть. Жёстким, холодным, расчётливым. Безжалостным.

Если он принял решение, то пойдёт до конца.

Если пришёл к выводу, что назад дороги нет, размажет меня катком и не поморщится.

— Спасибо, малыш, — я забрала у Вероники мусор. Чмокнула её в макушку.

Я и забыла, каким он мог быть.

Наглухо забыла, что Игорь Наварский не белый пушистый котик, каким он был с нами, со мной.

Не робкий телок, которого куда потянули, туда и пошёл.

Совсем забыла, что он терпеливый, но, если взглянуть с другой стороны — упёртый, гордый.

Порой обидчивый. Порой злопамятный.

За двадцать лет все неприглядные черты настолько сгладились, мы научились так просто всё друг другу прощать, что я уже и забыла, когда мы последний раз по-настоящему ссорились.

Да, нам уже не из-за чего было спорить и выяснять отношения. Все копья давно сломаны и починены. Ну не за тюбик же зубной пасты, что он никогда не закрывал, честное слово, воевать. Я уже и внимания на тот тюбик не обращала, тем более у каждого давно своя зубная паста.

Может, всё, конечно, не так и страшно, как я себе рисовала, но неизвестность убивала, я начинала паниковать, а другая баба была и, возможно, беременна — это факт, с которым невозможно не считаться.

Я варилась в собственном соку, как та сайра, когда вдруг пришло сообщение из агентства, что Светлана Огнева готова показать квартиру, и мне предложили выбрать дату и время.

До этого агентство предложило мне другого риэлтора провести осмотр выбранной квартиры, сославшись на то, что Светлана на больничном, но я отказалась.

Видимо, уже поправилась.

И… будет ждать меня завтра в двенадцать — я выбрала.

Глава 31

Я надела свой лучший костюм, тряхнула перед зеркалом волосами и вышла из дома.

Тащиться пришлось аж на Петроградскую сторону. Я и не глянула, что это за квартира.

Уже в такси почитала про уникальную планировку, авторский дизайн и скандинавский стиль.

Уже у подъезда, вытаскивая тонкие каблуки из свежего асфальта, подумала, что это была плохая затея: и приехать, и надеть эти чёртовы туфли.

И уже собиралась постыдно сбежать (зачем я унижаюсь, опускаюсь до общения с любовницей мужа), когда меня окликнули.

— Валерия? Здравствуйте! Извините, что вам пришлось ждать. Нам сюда. Пойдёмте, — показала она рукой.