Всегда со мной. О моем Учителе РАБАШе

А я стерег его сон. Курил невдалеке и читал тексты, которые дали РАБАШу на проверку. Это были статьи Бааль Сулама, они потом вошли в первый том книги «Плоды мудрости»[21].

Когда РАБАШ вставал, я ему давал горячего чая из термоса или кофе. Он немножко сидел, мы разговаривали, но очень мало, я не хотел его утомлять, и он начинал, не торопясь, проверять тексты.

То, что написано отцом…

Сразу было видно, как трепетно он относится к каждому слову своего отца, как чувствует постороннее вмешательство, как любую редактуру определяет мгновенно.

Здесь было изменено слово, здесь было вставлено предложение, а это не рука отца, он так не мог написать. Уже тогда я увидел, какая неразрывная внутренняя связь есть между ними. Самое удивительное, что он ни разу не ошибся.

Он мне говорил, что нельзя исправлять написанное каббалистом. Даже если кажется, что это не логично, что это грамматическая ошибка, описка, оговорка – нельзя исправлять! Мы не знаем, что правильно, а что нет.

Мы так малы, наша логика так не логична с точки зрения высшей истины, что лучше не вмешиваться, потому что любая правка будет ошибкой. Каббалист знает точно, что хотел передать. Все, что написано им, выверено и не подлежит никакому сомнению.

Таково было отношение РАБАШа к текстам отца – Бааль Сулама.

Поэтому во всех наших изданиях, во всем, что издано мной и моими учениками, все написанное РАБАШем и Бааль Суламом сохранено в достоверности. Это было для нас законом.[22]

«Сзади и спереди ты объемлешь меня»

Я помню, как мы читали в лесу Бен Шемен[23]статью Бааль Сулама, которая открывает книгу «Плоды мудрости», – «Сзади и спереди Ты объемлешь меня».

РАБАШ читал медленно, он был еще слаб, но я видел, как прямо у меня на глазах к нему возвращались силы.

Он выпрямлялся, глаза загорались, уже первые строчки возвращали его к жизни: «Сзади и спереди Ты объемлешь меня…» Он это чувствовал, это было его постоянной молитвой. «Ведь и вправду “царство Его над всем властвует”, и всё возвратится к своему корню, ибо “нет места, свободного от Него”.» – это жило в нем, это определяло все его действия и мысли.

Поэтому у нас в машине рядом с «Шамати»[24]всегда лежали Псалмы Давида[25]. И когда он брал в руки книгу, она сама собой открывалась на 139 псалме. На том псалме, который стал основанием статьи «Сзади и спереди Ты объемлешь меня».

РАБАШ почти не смотрел в эти зачитанные, затертые страницы, он знал наизусть эту молитву царя Давида. Потому что она была и его молитвой.

«Господи, Ты изучил меня и узнал. Ты знаешь, когда сяду я и встану, понимаешь мысли мои издалека. Путь мой и ночлег мой окружаешь Ты, и ко всем стезям моим привык. Ибо нет еще слова на языке моем, как знаешь Ты его, Господи. Сзади и спереди Ты объемлешь меня и возложил на меня руку Твою. Куда уйду от духа Твоего и куда от Тебя убегу? Поднимусь ли в небеса – там Ты, постелю ли себе в преисподней – вот Ты! Возьму ли крылья утренней зари, поселюсь ли на краю моря. Но и там рука Твоя поведет меня и держать меня будет десница Твоя. Скажу я: только тьма скроет меня, и ночь – вместо света для меня! Но и тьма не скроет меня от Тебя, и ночь, как день, светит…»

жесткий график

РАБАШ, как канатами, привязывал себя к Творцу.

Обычно в два ночи, за час до урока, он выходил из своего дома по улице Хазон Иш 81. Не торопясь шел, погруженный в свои мысли, до улицы Рабби Акива и возвращался обратно. Он немного напевал, делал дыхательные упражнения и думал, думал. В два часа ночи ему было удобно и хорошо подготовить себя к уроку.

В три часа начинался урок. Как обычно, с трех часов до шести.

С шести до половины седьмого – молитва. Затем минут пять мы с ним обсуждали, что делаем в течение дня, и уходили на перерыв. В девять утра я уже подъезжал к его дому на машине, и мы уезжали или на море, или в парк, или к врачу, или на встречу с кем-то.

В половине первого мы возвращались. Я уезжал к себе домой. Обедал и с часу до четырех работал. В пять часов я уже снова был у Ребе, в это время начинались послеобеденные занятия.

С пяти до восьми был вечерний урок: мы изучали статьи Бааль Сулама и «Учение десяти сфирот», с восьми до половины девятого – Зоар, с половины девятого была вечерняя молитва, а без четверти девять вечера мы уходили домой. Три раза в неделю по вечерам проходил урок, который называли «урок Шауля». Изучали «Древо жизни» АРИ. Этот урок не отменялся ни при каких обстоятельствах, даже если на нем присутствовал один человек – этот самый Шауль (но обычно нас было 6–7 учеников). Шаулю было интересно только «Древо жизни». Когда доходили до последней станицы, РАБАШ по традиции спрашивал его: «Ну, что будем изучать дальше, Шауль?» Шауль отвечал: «Начнем сначала». РАБАШ спокойно переворачивал страницы и невозмутимо начинал все сначала „.

В 20:45 все уроки заканчивались. Через пять минут после того, как Ребе поднимался к себе, он уже спал.