Всегда со мной. О моем Учителе РАБАШе

Это не было каким-то видом мазохизма, потому что вместе с этим он был слит со свойством отдачи. Тело было для него, как придаток к душе, отделенный от нее напрочь. Он был хозяином тела и души, управляя обоими – эгоизмом тела и высшей целью души, как двумя линиями. Он строил третью линию на их соединении. И в этом видел самого себя. Так должен жить человек, постигающий высшую реальность. Человек, который находится в постоянной атаке. Он был таким. Он атаковал все время. И это все происходило на моих глазах в Тверии.

Атаки на мир

В Тверии мы учились по 8-10 часов. Это были 8-10 часов молитвы. Мы изучали 16-ю часть из «Учения десяти сфирот», «Врата намерений», письма Бааль Сулама и, конечно, статьи из «Шамати».

Это то, что практически не изучалось со всеми на уроках. Только в последние годы РАБАШ решил пройти это в группе. Кроме того, мы читали «Тайный свиток», который каббалисты писали очень скрыто, только для себя или же для тех, кто понимал. Об этом я пока не могу рассказать.

РАБАШ брал эти тексты и объяснял их мне. Он выбирал именно те части, которые близки к душе, самые близкие к нам корни. Он их чувствовал. Ему было важно, чтобы я услышал, и не только услышал. Он пр омывал меня этими текстами. Отрезанные от всего мира, без телефонов, посторонних разговоров, мы сидели друг напротив друга, и я пытался не упустить ни слова.

Он говорил, по привычке раскачивая головой, закрыв глаза, и вдруг замирал, долго молчал.

Что он слышал? О чем думал? Иногда мне казалось, что он разговаривает с Бааль Суламом, слышит его. Наверное, так оно и было.

Вечером мы выходили с ним гулять.

Шли, не торопясь, обычно он держал меня под руку, так шли. Мимо витрин, кафе, ресторанчиков, спускались к озеру, иногда говорили, иногда шли молча, он думал, я курил, всегда чувствовал себя так, словно боюсь помешать ему. Возвращались, я стелил постель, ставил ему воду на столик, укладывал его. Он обязательно перед сном должен был прочитать что-то из «Шамати», он читал, выключал свет и тут же засыпал.

Чтобы утром начать новую атаку.

Мы могли прорваться

Но однажды и группа получила возможность атаковать. Это было в Суккот[48].

Мы, вся группа, выложились, готовясь к празднику. Построили сукку по особо строгим правилам РАБАШа. Он проверил все досконально, прощупал каждый стык и остался доволен. Она была вся сделана из дерева, без единого железного гвоздя, с особо плотной крышей[49], которая парила над стенами сукки и почти не пропускала свет.

Мы еле держались на ногах от усталости, но была атмосфера праздника, подъема, какого не было прежде.

В этот праздник РАБАШ давал особые объяснения на уроке, возможно потому, что мы могли больше воспринять. Он был как никогда эмоционален, не скупился на объяснения, он подводил нас к атаке.

– Мы выходим сейчас из дома, – говорил он. – Мы закрываем за собой дверь в эгоизм. Мы не вернемся больше туда.

Мы слушали его, затаив дыхание, мы шли за ним.

– Это – первое исправление, сокращение на свой эгоизм, без этого нет продвижения. Мы переходим в сукку, мы готовы все время жить во временном жилище, в постоянных изменениях, в заботе об экране. Вот он, над нами, наш общий экран, мы все время под ним! И тогда это настоящий праздник! Подняться над своими желаниями, уподобиться отдаче, Творцу, жить, словно паря в воздухе.

Мы были возбуждены, мы жили в предощущении, что вот-вот что-то произойдет. Что-то такое, к чему мы шли всю жизнь.

Но проходили дни. мы понимали, что-то не срабатывает.

На пятый день Суккота, я даже помню, что это было – где-то около 11 утра, мы шли вдоль берега моря, я не выдержал, остановился и спросил РАБАШа:

– Чего нам не хватает?! Чего?! Ведь все так хотят, все в таком напряжении, мы всю неделю вместе, мы не выходим из сукки, и Вы даете такие уроки! Чего же нам не хватает для прорыва?!

И он почувствовал, что это не только мой вопрос, а всех нас, и ответил:

– Не хватает атаки! Атаки! Мы выйдем, если соединимся.

И пошел вперед.

А вечером дал незабываемый урок. О том, что, только соединившись, народ вышел из Египта. Только соединившись, смог вскричать к Творцу. Только соединившись, пересек Конечное море, бросился в неведомое. И только соединившись, смог стать народом у горы Синай, приняв условие Творца, – либо вы соединяетесь, либо это станет местом вашего погребения.

– Примете эти условия, – сказал он, – сможете родиться в новом мире.

…Мы не сумели тогда принять эти условия, не сумели. И это оставило во мне незаживающую запись на сердце.

Мое открытие

Прошло уже немало лет и с того незабываемого Суккота, и с нашей Тверии, и сегодня я очень ясно понимаю, что каждый вопрос, мной заданный, не из меня исходил, а из него, каждая прочитанная им строчка – не для меня была прочитана, каждое его объяснение – не мне это предназначалось.

Особенно в Тверии это происходило, – такое «переливание крови». Когда он передал мне силы, чтобы я не поддался ничьему влиянию, чтобы остался с ним до конца. И после его ухода был с ним вместе.