Все мы злодеи (ЛП)

Голос Иннес дрогнул. — Мне все равно, что скажут остальные Торберны. Ты единственная семья, которая имеет для меня значение.

Это привлекло внимание Бриони. У других детей Торбернов были родители, которые присматривали за ними, но двое из них выросли, будучи перетасованными от тети к кузине, как жалкий проект.

Бриони думала, что, став чемпионкой, она действительно станет частью истории своей семьи. Но Иннес была прав. Среди всех Торбернов она принадлежала только своей сестре.

— Мне жаль, что я вела себя дерьмово, — сказала она, чувствуя себя ужасно виноватой. — Я просто… Я понятия не имею, как с этим справиться.

— Я тоже, — призналась Иннес. — Но еще один день мы все еще можем справиться с этим вместе.

Она потянулась и сжала руку Бриони. Бриони сжала ее в ответ, подавленная. Даже если бы то, что случилось с Бриони, было несправедливо, она никогда не стала бы чемпионкой. Пришло время ей принять это, ради Иннес.

— Итак, — начала Бриони, сверкнув своей самой ободряющей улыбкой, даже если это причиняло физическую боль. — Пока мы здесь, ты не хочешь поговорить о стратегии?

— Позволь мне угадать. Ты думаешь, я должен заявить права на Ориентир нашей семьи, — сказала Иннес, глядя на Башню.

— На первом турнире чемпионка Торберн мудро выжидала из Башни, используя Зеркало, чтобы шпионить за своими врагами, — сказала Бриони, пересказывая семейную историю. — Это классика и умно. Это то, что… — Она сглотнула. — Это то, что сделала бы я.

— Но это также небольшое клише. В моих исследованиях это одна и та же стратегия, которую выбирает почти каждый Торберн, и не похоже, что мы всегда — или даже обычно — выигрываем. Как будто мы застряли в каком-то шаблоне.

— Ну, — сказала Бриони, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не звучал так раздраженно, как она себя чувствовала, — Что ты будешь делать?

— По статистике, Корона — лучшая из Реликвий. Если бы я могла… Может быть…

Ее голос затих, и Бриони поняла, что в ее темно-карих глазах появились слезы.

— Иннес, ты…

— Конечно, я не в порядке!

Слова вырвались у нее внезапно; Бриони никогда не слышала, чтобы ее сестра так говорила, никогда не видела ее такой эмоциональной. Даже когда умер их дедушка, и они вместе плакали на похоронах, глядя на Макасланов через кладбище. — Я никогда не хотела быть избранной. Я собрала все эти книги, чтобы попытаться найти способ спасти тебя, но так ничего и не нашла. И теперь я собираюсь принять участие в этом турнире. Бри… Я не хочу никого убивать. И я определенно не хочу умирать.

Последние слова были произнесены резким, сдавленным шепотом. Иннес тут же зажала рот руками.

Но теперь Бриони поняла.

Ей было больно. Но Иннес была в ужасе.

— Ты действительно не хочешь этого? — хрипло спросила она.

— Нет, не знаю. Я проверяла свои исследования с тех пор, как агент Ю выбрала меня. Есть так много проклятий, которые были разрушены. Я… Я подумал, может быть…

Она покачала головой. — Но наше проклятие не похоже на другие. В большинстве из них есть лазейки или конечные условия. Наше существует до тех пор, пока существует высшая магия, которая связывает ее воедино, высшая магия, которая питается сама собой и становится сильнее с каждым чемпионом, которого она утверждает.

Иннес заломила руки.

— И теперь она собирается заявить права и на меня тоже, — пробормотала Иннес.

Решимость Бриони поддержать сестру внезапно стала намного сложнее. Если Иннес не хотела этого, значит, это было неправильно. Было несправедливо, что кто-то заставлял ее соревноваться.

История не должна была так развиваться. Бриони и Иннес не должны плакать на развалинах Ориентиров. Они должны праздновать. Подготавливаться. Иннес обучала бы ее исследованиям, в то время как Бриони подбирала бы идеальный арсенал наступательных и защитных заклинаний.

Но уже разворачивалась не та история. И они обе знали, что Иннес недостаточно сильна, чтобы пережить это.

— Должен быть способ, — яростно сказала Бриони.

— Пожалуйста, — прошептала Иннес. — Не лги мне.

— Бриони, редко терявшей дар речи, больше нечего было сказать. Вместо этого она обняла Иннес за плечи и притянула свою младшую сестру в объятия. Они оставались так некоторое время, Иннес рыдала у нее на плече, Бриони смотрела на древнюю колонну перед ними.

— Пойдем домой, хорошо? — наконец сказала Иннес, отрываясь от нее. Ее кожа была покрыта пятнами, тушь размазалась грязными ручейками под глазами.

— Хорошо.

Бриони убрала книги в рюкзак, даже ту, которую она бросила в лужу, и перекинула его через плечо.

Не успели они повернуться, чтобы оставить руины позади, как Бриони услышала голоса. Мгновение спустя три человека поднялись на холм, их лица были освещены заходящим солнцем.

— Что это? — спросил парень, стоявший впереди группы. Его кожа была темно-коричневой, а тугие черные кудри были коротко подстрижены. — Я вижу, что мы не единственные, кто осматривает местность перед началом турнира.