Все мы злодеи

Он тянул барьер, пока он не порвался, а затем – аккуратно, не всем телом сразу – перелез через него. Молодой человек неуклюже поднялся на ноги с другой стороны барьера и пошел по городу. Едва он успел оглядеть улицы, которые, как он думал, он никогда больше не увидит, как в поле его зрения показалась группа людей, собравшихся у края барьера. Вспышка фотоаппарата подтвердила его подозрения – это были журналисты.

Гэвина охватила паника, но благодаря заклинанию журналисты смотрели сквозь него. Они продолжали таращиться, не подозревая, что чемпион стоит всего в полудюжине метров от них.

– Я веду репортаж из печально известного Ильверната, – сказал, глядя в объектив камеры, один из журналистов. – Знаю, что наши зрители с нетерпением ждут новых новостей, но до сих пор новой информации о турнире не появлялось. Цвет Кровавой завесы остается неизменным, а если верить нашему корреспонденту, дежурящему у Колонны чемпионов, ни одно из имен Кровавой семерки еще не вычеркнуто.

«Шакалы».

Гэвин прекратил вслушиваться и посмотрел на отверстие, проделанное им в барьере. Он взял рваные края прохода и поддернул их, закрывая его. Нельзя рисковать и оставлять его открытым: через него могут пройти журналисты. Ему меньше всего хотелось, чтобы они попали на территорию турнира.

Все это просто невозможно. Но если Гэвин мог нарушить основные правила турнира, что же он может сделать еще? Он глубоко вздохнул и решительно направился в Ильвернат. На фоне алого неба виднелись силуэты зданий. Был уже вечер, и большинство жителей города уже разошлись по домам или гостиничным номерам. По дороге он встретил пару человек, но благодаря заклинанию они его не увидели. Хотя он всегда будет нервничать при виде приближающихся к нему людей.

Молодой человек петлял по мощеным улицам, пока не нашел «Магазин проклинателя МакТавиша». Хотя магазин был закрыт, Гэвин заглянул в окно и увидел, что Рив был там. Он сосредоточенно склонился над магической доской.

Гэвин снял действие заклинания и постучал в дверь.

Рид поднял глаза и встретился взглядом с Гэвином, но при виде него на лице проклинателя не появилось должного потрясения. Это раздражало.

– Грив, – промурлыкал Рид, впуская его.

Гэвин нахмурился.

– Нам нужно поговорить.

– Судя по тому, что ты смог пройти в город, татуировка работает.

– Значит, ты знал. И что я могу еще? – Его голос стал резким от сдерживаемого раздражения. – Я не могу контролировать мою магию. Из-за этого я могу погибнуть.

– Ты просил меня помочь тебе, – со слегка скучающим видом сказал Рид. – Я тебе помог. Мы оба были там.

– Ты не говорил, что это будет работать вот так, – рявкнул Гэвин, закатывая рукав. Вся его рука пульсировала болезненным фиолетово-зеленым светом. Магия текла по его венам от запястья к плечу, мышцы и сухожилия вздулись, а нижняя половина песочных часов была заполнена примерно на четверть. Исцеление проклятий, наложенных на него Элионор Пэйн, стоило ему больше магии – больше жизни, – чем ему бы хотелось.

Рид на мгновение замер, пристально изучая руку Гэвина.

– Я превратил твое тело в сосуд, способный выкачивать мощную сырую магию. Ты думал, что сможешь пользоваться ей легко и просто? Это проклятье не просто так запрещено.

– Это меня не волнует, – резко сказал Гэвин. – Ты сказал, что моя магия жизни будет автоматически пополнять мои заклинания, но не упомянул, что я не смогу это остановить. Я не могу использовать больше нескольких заклинаний зараз без угрозы потерять сознание.

– А я все думал, проявится этот эффект или нет. Думаю, как только ты начинаешь использовать для подпитки заклинаний свою собственную жизненную силу, это трудно остановить.

– Ну, тебе же лучше, если все-таки есть способ это сделать.

Рид бросил на него взгляд, полный жалости.

– А ты не пробовал просто… не носить магические кольца?

– И быть совершенно жалким в бою?

– Лучше жалким, чем мертвым.

– Нет, как раз это и приведет к смерти, – нахмурился Гэвин. – Почему ты не предупредил меня об этом?

– А ты бы согласился, если бы я об этом сказал?

По правде говоря, он пришел в магазин МакТавиша от отчаяния. Он был согласен на что угодно. Заплатил бы любую цену. Переступил бы любую черту.

– Да, – сказал он. – Я бы все равно согласился.

Улыбка Рида была немного самодовольной и немного грустной.

– Чем же ты тогда недоволен?

Песочные часы болезненно пульсировали на плече Гэвина. Он не стал отвечать на этот вопрос. Но вместо этого задал другой:

– Как вообще возможно, что я здесь?

– Я не совсем в этом уверен, – ответил Рид, – но думаю, что, поскольку ты работаешь не с обычной и не с высшей магией, проклятие турнира не знает, что с тобой делать. Ты нарушаешь его правила.

Гэвин обдумал эти слова. Он все еще был смущен тем, как это повлияло на правила турнира. Это было совершенно нелогично. Ему удалось захватить Достопримечательность; он вырезал свое имя на Колонне и получил кольцо чемпиона. И при этом он смог вступить в контакт с кем-то, кроме чемпионов. Смог пройти через барьер.

Черт возьми. Он смог пройти через барьер.