Время итогов

«Каждая кухарка должна уметь управлять государством», — говорил В. И. Ленин. Но, чтобы она умела управлять, надо ее учить, воспитывать. В нашей же житейской практике иногда случается обратное — человека «выдвинут», не подготовив, не научив, предоставят самому себе вариться в собственном соку, а потом с выговорами снимают с работы за развал, будто он сам напрашивался на эту «высокую должность».

«Ненужная слава» писалась легко. Материала хватило бы и на десятилистную книгу, но я написал ее в три листа, отказавшись от описания тех фактов из сельской жизни, которые уже набили оскомину читателю, неоднократно повторенные в произведениях других писателей.

Опубликована повесть была в 1955 году. С тех пор прошло уже более двадцати лет, но читательские письма и поныне идут ко мне. Издавалась она много — и отдельными изданиями, и в сборниках вместе с рассказами и другими повестями и романами.

В докладе на совещании литераторов, пишущих о колхозной действительности, в конце октября 1955 года, Валентин Овечкин много хорошего говорил о «Ненужной славе».

* * *

В конце 1956 года внезапно умер А. И. Черненко — главный редактор журнала «Нева». Не только себя, но и сотрудников он заставлял работать до позднего вечера, порой без выходных. Как-то будучи у В. А. Андреева, — редактора «Ленинградской правды», автора книги «Война народная», — в гостях и ожидая Черненко, мы несколько раз звонили в редакцию: был уже вечер, а Черненко все еще не уходил. На каждый наш звонок он отвечал: «Инфаркт, инфаркт», — и тут же клал трубку. Это звучало как шутка, хотя и не очень остроумная. И словно напророчил себе — умер от инфаркта.

До этого он несколько раз предлагал мне стать его заместителем по журналу. «Освоишься, я уйду на пенсию, а ты станешь главным», — говорил он. Вот если бы не было этого «станешь главным», то я, возможно бы, и согласился, но, зная кипучую энергию Черненко, зная, сколько сил он вложил в создание «Невы», я не мог допустить мысли, что он это говорит искренне, и где-то подозревал, что проверяет меня, узнает, а не стану ли я «подсиживать» его, претендуя на пост главного. И я отказывался, хотя и не прочь был поработать у него заместителем.

Я был в составе редколлегии, но, видимо, не только это определило мою дальнейшую судьбу, а то, что к тому времени я уже был автором «Ненужной славы», достаточно нашумевшей и сделавшей меня известным в широких писательских кругах. Короче говоря, в один из дней конца 1956 года в Ленинград приехал Г. М. Марков. Я был вызван к нему в номер гостиницы, где уже находился А. А. Прокофьев, ответственный секретарь нашей ленинградской писательской организации. Мне было предложено стать главным редактором. Я возразил, — ведь у меня нет ни опыта, ни филологического образования. Но это не прозвучало достаточно убедительно, и в феврале 1957 года я был назначен главным редактором журнала «Нева».

Теперь, оглядываясь на прошлое, удивляюсь тому, насколько действительно я был неопытен и совершенно несведущ в редакционных делах и, конечно, как бы мне помогло сотрудничество с Черненко. Но приходилось впрягаться и начинать с познания самых начальных азов собственным опытом.

Прежде всего был обновлен состав работников редакции и четко определены идейно-эстетические принципы журнала: партийность литературы, чистота и народность писательского языка, бескомпромиссность во всем, что касалось значимости самой литературы.

В первых же номерах «Невы» нового состава были опубликованы статьи о народности писательского языка А. Югова, острые критические статьи В. Архипова, размышления о молодой поэзии В. Друзина, а также статьи А. Хватова, Н. Губко, В. Гречнева и других.

Определив линию журнала теоретически, следовало закрепить ее практикой, а для этого нужны были публикации именно тех произведений, которые как бы иллюстрировали эту линию. Такими стали «Братья Ершовы» В. Кочетова, «Дом родной» П. Вершигоры, «Люди не ангелы» И. Стаднюка, «Наследники» М. Алексеева, «Заноза» Л. Обуховой, «Хмель» А. Черкасова, «Лезвие бритвы» И. Ефремова, «Братья и сестры» Ф. Абрамова, «Родник у березы» Н. Шундика, «Покоя нет» В. Воеводина и многие другие, и как вершина всего — вторая книга «Поднятой целины» Шолохова.

В редакциях большинства «толстых» журналов было принято печатать переводные романы западных писателей. Это делается с определенной целью, — нет, не познакомить читателя с лучшими образцами западной литературы, а привлечь их к журналу с целью увеличения подписчиков. «Нева» никогда к такому приему не стремилась. У нас и без Жоржа Сименона и Агаты Кристи из года в год подымался тираж и к 1964 году равнялся уже двумстам пятидесяти тысячам экземпляров. Это был самый большой тираж среди «толстых» журналов в стране.

К этому времени относится и публикация бывшим главным редактором «Литературной газеты» С. С. Смирновым трехколонной статьи «Именем солдат», в которой он клеймил меня, как писателя, пытавшегося реабилитировать ни больше ни меньше, как... власовца.