Вражда, Любовь и Напарники

Видимая оболочка организации — механизм с множеством одинаковых шестеренок. Выкинь одну и ничего не изменится. Скорее улучшится, ведь появится место для новенькой детали. Внутренняя — дурман. Поставка? Распространение? Хотя я бы предположил, что пока все находится на этапе экспериментов. Будто они работают над новым составом с цветками темного смертника. А сообщество — ширма, которая весьма успешно скрывает подопытных.

Не знаю, насколько полезен будет наш визит, но он определенно позволил проникнуться царящей здесь атмосферой.

Лекция плавно подходила к концу — это чувствовалось в интонациях Фолсиша. Клара выпрямилась, отодвинулась. По ее сосредоточенному лицу было видно: она что-то задумала.

— Сегодняшняя встреча прошла очень успешно, — с чувством глубокого удовлетворения произнес Анисим. Его взгляд коснулся нас с Кларой. — Надеюсь, наши новые последователи тоже вдохновились идеями, которые мы чтим и лелеем… А теперь, как всегда, прошу в соседний зал. Настала пора насладиться моментом воссоединения и будущего расставания за кружечкой прекрасного чая с вкуснейшим угощением, что испекла моя супруга.

Генриетта склонила голову, принимая прозвучавшие благодарности, и засеменила к дверям напротив. Последователи направились за ней, бурно обмениваясь приветствиями с теми, с кем не успели до лекции. А Фолсиш тем временем задержался, чтобы переговорить с нами. Скорее всего, они беседуют так с каждым новым человеком, перешагнувшим порог этого здания.

— Как все прошло? — поинтересовался Анисим, складывая ладони лодочкой на своем внушительном пузе.

— Нам с Кларой понравилось. Правда, это только первый визит, многое еще надо переосмыслить, понять…

— Да-да, конечно. — Фолсиш с энтузиазмом закивал.

Я тем временем пытался понять: кто он? Обычная пешка? Или он все же имеет прямое отношение к истинной деятельности организации? Его одежда ничего о нем не говорила: просто коричневый костюм с клетчатой жилеткой горчичных оттенков, платок в верхнем кармане и туфли, повидавшие виды. Никаких артефактов или фамильных безделушек.

— Вы не представляете, сколько радости мне принесли. Надеюсь, нынешний ваш визит будет не последним. — Анисим повернулся боком и, коснувшись ладонью моей спины, добавил: — Пройдемте.

От этого касания внутри меня вспыхнуло отвращение.

— Кхм. Извините… А где у вас уборная? — невинно спросила Клара. Ее рука прижималась к животу, а на лице застыло болезненное выражение.

Без фантазии, но умно.

— Подождите немного, сейчас я позову Генриетту, она отведет вас. — Анисим на мгновение растерялся.

Но Раженскую скрючило так, что даже я на секунду засомневался, а спектакль ли это?

— Я. НЕ. МОГУ. ЖДАТЬ. — Ее едва не затрясло.

Кажется, теперь я знал, что буду вспоминать и над чем ржать, когда заскучаю. Я, конечно, подозревал, что Клара та еще актриса, но за последние годы она поднаторела в этом искусстве. И главное, совсем не стеснялась.

— Э-э-э, — Анисима явно вышибло из колеи, ­— ладно. Пройдите дальше по коридору, под лестницей вход в уборную. Только никуда не сворачивайте!

— Спасибо. Спасибо большое. — Раженская благодарила так, будто на нее снизошла вселенская благодать. Рванув к выходу, она вскоре скрылась в коридоре.

— Никуда не сворачивайте! — вновь крикнул Фолсиш, что теперь не переставая наглаживал бакенбарды, будто решив проредить их.

Похоже, он уже глубоко жалел, что поддался моменту и отпустил ее одну. Похоже, именно это делать ему строго воспрещалось. Сколько беспокойства из-за сущего пустяка. Главное, чтобы Раж не попалась.

— Идемте. Вас, наверное, ждут, — обратился я к Фолсишу. — Не беспокойтесь, моя супруга хорошо ориентируется. Не заблудится. А еще очень послушная, никуда не свернет.

Мужчина успокоился, но лишь потому, что сам этого страстно желал. Кто-то запугал Анисима настолько, что на лбу его выступил пот и он не распознал иронии в моих речах.

***

Клара

Я, конечно, бываю отчаянной, но все же в этот раз потребовалась вся независимость моего характера. Именно при Дарлинге позорить себя хотелось меньше всего. Да и я прекрасно понимала, как выгляжу со стороны. Идя по коридору, я готовилась к тому, что эта история станет одной из тех постыдных ситуаций, о которых друзья договариваются никому не рассказывать.

Но мы ведь с Дарлингом даже не друзья…

Все Дуайт Лин виноват. Хотя на самом деле я ему глубоко благодарна. Он многому меня научил, в том числе использовать то, что другие считают слабостью. Моя же слабость, по его словам, заключалась в том, что я женщина.

Я уступаю в физической силе, но компенсирую это магической. И мало кто заподозрит в девушке следователя. Оно и оправдано — мало нас. То нервишки не выдерживают, то семья появляется. Какой муж обрадуется, что у него жена жизнью рискует? Верно, никакой.

Еще на подходе к лестнице я увидела полуоткрытую дверь с льющимся из-за нее светом. Коридор же шел дальше, заворачивая. В углу стоял столик с высокой цветочной вазой и уже высохшим букетом в ней. Окна здесь были лишь для вида, каждое скрывала плотная штора в цвет отделки — в коридорах висели зеленые, с тонкой золотой каемкой понизу.