Врата. За синим горизонтом событий

Тем не менее он ее трогал. Они отправились в Нью-Орлеан на Мардигра (Вторник на масленой неделе, католический праздник с карнавалом и танцами. — Прим. перев.) в холодную зимнюю погоду, просидели все дни в кафе дю Монд, даже не видели маскарад. Остальное время они провели в отеле, подальше от мокрого снега и толп, любили друг друга, отрываясь только чтобы поесть сладких булочек с сахарной пудрой и молочного кофе с цикорием по утрам. Робин пытался быть галантным. «Не прокатиться ли нам сегодня по реке? Посетить картинную галерею? Потанцевать в ночном клубе?» Но она видела, что он ничего этого не хочет, этот мужчина, вдвое старше ее, который хочет жениться на ней, который сидит, обхватив руками чашку кофе, будто греется, будто готовится к выполнению важного дела. И она приняла решение.

Она ответила: «Нет, вместо всего этого мы просто поженимся».

Так они и поступили. Не в тот день, но как только смогли. С.Я. никогда не пожалела об этом; жалеть было не о чем. Через несколько недель она даже перестала беспокоиться о том, как сложится этот брак. Робин оказался не ревнивым и не вредным. И если его часто поглощают дела, то и ее тоже.

Оставался только вопрос о женщине, Джель-Кларе Мойнлин, его утраченной возлюбленной.

Она мертва. Во всяком случае все равно что мертва, потому что ни один человек не в состоянии до нее добраться. Об этом хорошо известно из фундаментальных законов физики… но иногда Эсси казалось, что ее муж в это не верит.

И она спрашивала себя; если бы возникла возможность выбора, кого выбрал бы ее муж?

А вдруг законы физики все-таки допускают исключения?

Существуют ведь корабли хичи, к ним как будто не применимы законы физики. Как и всех остальных мыслящих людей в мире, С.Я. давно интриговали эти загадочные хичи. Астероид Врата был открыт, когда она еще училась в школе. Все годы ее обучения в университете каждые несколько недель заголовки газет сообщали о новых находках. Некоторые ее соученики клюнули и посвятили себя изучению контрольной системы хичи. Двое из них сейчас на Вратах. По крайней мере трое вылетали и не вернулись.

Корабли хичи нельзя назвать неуправляемыми. Наоборот, они вполне поддаются управлению. На каждом корабле пять основных верньеров и пять вспомогательных. Они обозначают координаты в космосе (как?), и как только их установят, корабль отправляется туда. И снова — как? А потом корабль безошибочно возвращается в прежнее место — если у него не кончается горючее или если он не сталкивается с каким-то препятствием. С.Я. знала, что такой триумф кибернетики пока человеку недоступен. Беда в том, что до настоящей секунды ни один человек не знает, как прочесть указания контрольных приборов.

Но ведь будет и следующая секунда, и еще за ней. С Пищевой фабрики и Неба хичи непрерывно поступает информация, говорят Мертвецы, появился один полукомпетентный пилот — мальчишка, Вэн. Со всем этим, особенно с тем потоком знаний, которые последуют от расшифрованных молитвенных вееров…

Сколько времени до разрешения многих загадок? Может быть, совсем немного.

С.Я. хотела бы быть участницей этого, как ее соученики. Каким стал ее муж. И не хотела знать, какую роль он сам предпочел бы играть. Но подозрение оставалось. Если бы Робин мог направить корабль хичи в любое нужное место, она знала, какой была бы его цель.

Софья Яковлевна Лаврова-Броудхед обратилась к своей секретарше: «Сколько у меня еще времени?»

Появилась программа и ответила: «Сейчас пять двадцать две. Доктора Лидерман ждут к шести сорока пяти. Затем вас начнут готовить к процедуре, которая начнется в восемь. У вас чуть больше часа с четвертью. Не хотите ли отдохнуть?»

С.Я. усмехнулась. Всегда забавно, когда твоя собственная программа тебе же что-то советует. Ей не хотелось отвечать. «Подготовлено ли меню на сегодня и завтра?» — спросила она.

— Нет, госпожа.

Она испытала одновременно облегчение и разочарование. Значит, Робин не подготовил для нее очередную порцию калорийной пищи. А может, от нее отказались из-за операции. «Выбери что-нибудь», — приказала она. Программа прекрасно справляется с выбором меню. Только из-за Робина приходилось заниматься такими рутинными делами. Но Робин — это Робин, иногда ему нравится самому готовить, нарезать тонкими ломтиками лук для салата или часами мешать жаркое. Иногда приготовленное им было ужасно, иногда нет. Эсси не критиковала, потому что еда не очень интересовала ее. И была благодарна, что ей не приходится заниматься такими делами; в этом отношении Робин даже превзошел ее отца. «Нет, подожди, — добавила она. Ей пришла в голову новая мысль. — Когда Робин придет домой, он будет голоден. Подготовь для него легкую закуску: жареное печенье и новоорлеанский кофе. Как в кафе дю Монд».

— Да, госпожа. — Как ты изобретательна, сказала себе Эсси, улыбаясь. Остался час и двенадцать минут.

Ей не помешает отдохнуть.

С другой стороны, спать не хочется.