Враг фараона

– Для меня заботы о строителях всегда стоят на первом месте. И у них всегда все должно быть! Послание для номарха Саиса с моими приказами заготовлено?

Вперед выступил главный писец фараона Абдхиба:

– Да, о великий! Отряд специальных гонцов уже выдвинулся из Ахетатона с твоим письмом к номарху Саиса!

– Это хорошо! Я доволен вами!

Затем фараон наградил еще 12 человек и прервал на этом торжественную встречу. Он велел все отправлять в храм Атона, и возносить славу великому Солнцу…

***

Эхнатон вошел в покои царицы в сопровождении 10 придворных. Это было сигналом, того, что дни царицы Нефертити в качестве первой госпожи Верхнего и Нижнего Египта сочтены. Ранее фараон входил к ней один и слуг всегда оставлял у дверей её покоев.

Царица Нефертити была возмущена желанием мужа взять себе в качестве новой наложницы свою собственную дочь. С этого и начались ссоры и скандалы в царском семействе.

При появлении фараона царица поднялась со своего кресла и жестом приказала служанкам удалиться.

– Государь лишил меня права присутствовать на празднике Солнца, но почтил своим посещением? – с вызовом спросила она.

– Да, Нефертити, но я пришёл не ссориться с тобой, – фараон попытался примириться с царицей. – Почему ты не хочешь меня понять и следовать моим приказам? Разве это достойный путь жены фараона, которая должна подавать другим подданным империи пример послушания и повиновения.

– Государь снова начал тот же разговор. Я уже высказала свое мнение и против того, чтобы наша дочь, которой едва исполнилось 13 лет, стала твоей наложницей! Я мечтала об иной судьбе для неё и о хорошем женихе, что обеспечит её счастье.

– Не наложницей, но женой фараона Египта! Нефертити, что может быть почетнее для девочки, чем положение жены царя!

– Я не желаю делить ложе повелителя с моей собственной дочерью.

– Нефертити! Ты желаешь вывести меня из себя!

– Нет, государь! Я только хочу тебе сказать, что твой поступок некрасив! Твой царственный отец Аменхотеп III до конца дней любил твою мать царицу Ти. Почему ты не такой? Они любили друг друга и подавали благостный пример для всего Египта. Подданные смотрели тогда на своего царя и царицу и радовались! А что делаешь ты?

– Но я не нарушаю обычаев моей страны, Нефертити. Фараоны часто брали в жены своих сестер. Такое ведется с древних времен!

– Но ты сам отменил почитание древних несправедливых обычаев, государь! Ты забыл, что это было при почитании Амона-Ра и других богов. Но ты запретил их! Ты низверг их храмы и статуи! Великое и справедливое деяние на благо страны Кемет! Ты поставил над всеми божественного Атона!

– Не я поставил Атона, Нефертити! Атон сияет на небе и без своего слуги фараона! Я заставил почитать бога истинного! Я запретил богов ложных. Но не говори, что я равен божественному Солнцу. Я лишь слуга его!

– Значит, Атон поощряет такие отношения между отцом и дочерью? Ты говорил, государь, о том, что старые традиции следует позабыть и более не вспоминать! Но теперь ты сам возрождаешь их! Это ли благородный пример для подданных?

– Нефертити! Ты забыла вечное и нерушимое правило Египта! Во главе государства всегда фараон и он один источник права! Единовластие фараона – источник славы и благосостояния страны! И если я решил, что для нашей дочери такое будущее лучше – то так оно и есть!

– Это твое последнее слово, повелитель? – на лице красавицы было презрение к мужу.

– Да. Завтра моя дочь станет одной из моих жен. А может быть и первой госпожой Верхнего и Нижнего Египта.

Эхнатон резко повернулся и вышел из покоев царицы. Он хотел вразумить её и думал, что его официальный приход в сопровождении свиты, образумит Нефертити, но она повела себя еще хуже, чем во время их предыдущего разговора.

Фараон был взбешен и никого не хотел видеть. Он прошел в собственные покои и приказал слугам оставить его.

– Всем прочь! Я желаю остаться один! Идите!

Слуги и придворные молча поклонились владыке и покинули его. Они знали, что в таком состоянии Эхнатон дважды приказов не повторяет….

***

Фараон подошел к столику с золотой крышкой и схватил рукой деревянный жезл с вырезанными знаками Атона. Им он пользовался во время религиозных церемоний, в которых принимал участие лично.

– Что значит власть, данная мне тобой, Отец, если никто не слушает меня? – спросил Эхнатон, то ли самого себя, то ли кого-то невидимого в комнате. – Даже царица мне противоречит! Не я ли поднял её за редкую красоту из безвестности, сделал Первой госпожой страны? Почему все так? Почему нет всеобщей гармонии и взаимопонимания, какое должно было наступить в Египте, после того как я покрыл твоими храмами страну? Почему? Что я сделал неверно?

– Ты почти погубил Египет, фараон.

Раздался голос прямо за спиной у Эхнатона. Тот резко обернулся и задрожал всем телом. На мгновение он подумал, что слышит голос вечности.

– Кто ты?

– Ты не узнал меня, фараон?

– Нехези! Это ты? Здесь? Ты страшно напугал меня.

– А разве бога можно напугать? Того, кто является ставленником самого Солнца? – спокойно спросил придворный. – Разве можно напугать тебя, фараон?