Возвращение скипетра

"Держи, жадная тварь". Ланиус протянул кусочек. Ловкач взял его у него из рук когтистым большим и указательным пальцами. Обезьяна не хватала, но была осторожна, чтобы не навредить человеку, дающему ей награду.

Как только Паунсер получил угощение, какой смысл был оставаться с Ланиусом дальше? Монкэт ушел, вернувшись на доски. Ланиус уставился ему вслед. Я научил тебя обычному маленькому трюку, подумал он. Что может сделать тот, кто действительно знает, как дрессировать животных?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Король Грас вскочил в седло. Генерал Гирундо, который уже был в седле, лукаво ухмыльнулся. "У вас это неплохо получается, ваше величество", - сказал он. "О, заткнись", - ответил Грас, и Гирундо громко рассмеялся. Проблема была в том, что генерал был прав, и Грас это знал. За эти годы он стал довольно приличным наездником. Он никогда не собирался этого делать. На речной галере — даже на одном из океанских кораблей с высокими мачтами, которые аворнанцы строили в подражание черногорским пиратам, — он знал, что делал. Он никогда не планировал много ездить верхом. Он также никогда не планировал становиться королем Аворниса. Это сработало довольно хорошо, по крайней мере, пока. Что касается мастерства верховой езды… Когда он пожал плечами, его позолоченная кольчуга звякнула на плечах.

Вместо жеребца он ездил на добродушном мерине. Он делал это, даже когда знал, что ввяжется в драку. Он ценил в лошади контроль и послушание больше, чем огонь.

"Мы готовы?" спросил он.

"Если бы это было не так, разве мы делали бы все это?" Резонно заметил Гирундо.

"Тогда поехали". Грас использовал поводья и давление колен, чтобы заставить своего коня двигаться. Резвый конь Гирундо гарцевал рядом с ним.

Когда они выехали из конюшен, конные имперские уланы выстроились вокруг них. Гвардейцы были одеты в тяжелые кольчуги и ехали на больших, сильных лошадях. Даже лошади носили доспехи, защищавшие их головы и грудь. Атака копейщиков была неотразима с близкого расстояния. Проблема заключалась в том, чтобы заставить ментеше, которые обычно поддерживали беспорядочный порядок на своих пони, собраться вместе достаточно надолго, чтобы получить заряд.

"Ваше величество!" - закричали гвардейцы. Грас помахал им рукой. Многие солдаты ухмыльнулись ему из-под конических шлемов с зазубринами.

Он снова помахал рукой. "Мы собираемся разогнать кочевников до нитки?" он позвал.

"Да!" - закричали уланы. Грас снова помахал рукой. По крайней мере, я надеюсь, что это так, подумал он.

Остальная часть армии, которую он должен был увести на юг от города Аворнис, ждала за стенами. Однако, прежде чем он сможет выйти к ней, ему нужно было позаботиться об одном незакрепленном конце. "Где Птероклс и Отус?" спросил он.

"Они тоже были там, когда их оседлали", - сказал Гирундо. "Почему они так долго?"

"Ну, если ты думаешь, что я жалкое подобие кавалериста..." Сказал Грас. Гирундо запрокинул голову и рассмеялся. Минуту или две спустя появились Птероклс и Отус. Оба они были верхом на мулах. Грас едва ли когда-либо встречал волшебника, который доверял бы себе верхом, в то время как у освобожденного раба (Грас надеялся, что он был освобожденным рабом) было не так уж много шансов овладеть искусством верховой езды.

Птероклс склонил голову перед Грасом. "Ваше величество", - пробормотал он.

"Ваше величество", - эхом повторил Отус. Это был темноволосый мужчина с открытым лицом, приближающийся к средним годам. Другими словами, он выглядел как любой другой. Его голос тоже звучал как любой другой. О, у него был акцент, который говорил о том, что он родом с юга, но у многих аворнцев был такой акцент. У него также был немного старомодный оборот речи. Когда рабы вообще говорили, они говорили так, как говорили обычные аворнцы столетия назад. Они долгое время были отрезаны от живого, меняющегося потока языка.

Когда Отус был рабом, у него могло быть столько же слов, сколько у двухлетнего ребенка. Возможно, и нет. Ему пришлось научиться говорить, как ребенку, после того как он освободился от чар, которые так долго сдерживали его. Однако он научился гораздо быстрее, чем мог бы ребенок. В его речи сохранились лишь крошечные следы того, как он когда-то говорил.

"Ты готов отправиться на свою родину?" Спросил его Грас.

"Да, ваше величество", - ответил он. "Я хотел бы видеть, как освобождают мою женщину. Я хотел бы видеть, как освобождают всех рабов".

"Я бы тоже", - сказал Грас. "Это.. одна из вещей, которые мы собираемся попытаться сделать. Я надеюсь, что мы сможем". Он взглянул на Птероклса. Если они не могли этого сделать, и если они не могли защитить себя от превращения в рабов после того, как они пересекли Стуру, им было бы лучше вообще не переходить реку.