Возвращение Короля

— Я тоже так думал раньше. Но раны мои слишком глубоки, Сэм. Я старался спасти Шир и спас его, но не для себя. Так часто бывает, Сэм: когда появляется опасность, кто-то должен отдать все, чтобы спасти других. Но ты мой наследник: все, что у меня было, я оставляю тебе. И у тебя есть Рози и Эланор, а потом будут маленький Фродо, и маленькая Рози, и Мерри, и Голдилокс, и Пиппин, и еще другие, которых я уже не увижу. Твои руки и твой разум нужны будут повсюду. Ты, конечно, будешь мэром столько, сколько захочешь, и станешь самым знаменитым садовником в истории. И ты будешь читать Красную Книгу и сохранять память об ушедшей эре так, чтобы все помнили великую опасность и любили свою землю еще больше. И это даст тебе занятие и счастье такие большие, на какие только может рассчитывать смертный. А теперь — вперед, поезжай рядом со мной.

Эльронд и Галадриэль поскакали впереди. Так завершилась Третья Эра, миновала Эпоха Колец, пришла пора умолкнуть сказаниям и песням этого времени. А с тем уходили и высокие эльфы, которые не могли дольше задерживаться в Средиземье. И среди них, исполненный светлой грусти, ехал Сэм, а с ним Фродо и Бильбо, и эльфы выказывали им почет и уважение.

Хотя весь вечер и всю ночь они ехали в пределах Шира, никто, кроме диких зверей, их не видел. Лишь изредка какой-нибудь путник замечал слабое мерцание между деревьями или движение света и теней под луной, уходящей на запад. И когда они миновали Шир, проехали по южному краю Белых Склонов, прибыли на Дальние Холмы, к башням, и оттуда увидели далекое Море, наконец спустились к Митлонду, к Серой Гавани в длинном заливе Луне.

Когда они подъехали к воротам, навстречу им вышел Кирдан, корабельный мастер. Он был очень высокий, и борода у него была длинная, и он был совсем седой и старый, но с глазами пронзительными, как звезды. Он посмотрел на них и, поклонившись, сказал:

— Все готово.

Кирдан провел их в Гавань, и здесь они увидели белый корабль, а на берегу, рядом с большим серым конем, их поджидал некто весь в белом. Фродо узнал Гэндалфа, который теперь открыто носил на руке Третье Кольцо — великую Барию, и камень ее был алым, как пламя.

Сэм еще больше опечалился и подумал, какой одинокой и тоскливой будет его дорога домой. Но прежде, чем эльфы взошли на борт и все было готово к отплытию, прискакали запыхавшиеся Мерри и Пиппин. И Пиппин смеялся и плакал.

— Однажды ты уже пытался ускользнуть от нас, Фродо, и неудачно, — крикнул он. — И на этот раз мы опять были предупреждены, только не Сэмом, а самим Гэндалфом.

— Да, — сказал Гэндалф, — потому что лучше будет ехать назад втроем, чем одному. Итак, дорогие друзья, здесь, на берегу Моря, нашему Товариществу в Средиземье приходит конец. Ступайте с миром! Я не говорю «не плачьте», ибо не всякие слезы зло.

И вот Фродо поцеловал Мерри, Пиппина и, последним из всех, Сэма и взошел на борт; и взмыли паруса, и подул ветер, и корабль медленно поплыл по длинному серому заливу; и свет фиала Галадриэли, который держал Фродо, потускнел и вовсе пропал. И корабль вышел в открытое море и двигался по нему на запад, до тех пор пока однажды дождливой ночью Фродо не почувствовал в воздухе сладкий аромат и не услышал над водой звуки пения. И ему показалось, что он опять видит сон в доме Бомбадила: серый дождевой занавес превратился в серебристое стекло и откатился назад; и открылись белые берега, а за ними прекрасная зеленая страна под мягкими лучами солнца.

Но для Сэма, оставшегося в Гавани, вечер сгустился в темную ночь, и, глядя на воду, он видел лишь смутную тень, удалявшуюся на запад. Далеко за полночь стоял он на берегу, слыша лишь вздохи и бормотание волн у берегов Средиземья, и звук этот глубоко запал в его сердце. Рядом с ним стояли Мерри и Пиппин и молчали.

Наконец три товарища повернулись и, не оглядываясь, двинулись домой. До самого Шира они не произнесли ни слова, но каждый чувствовал великое облегчение оттого, что рядом по длинной серой дороге едут друзья.

На восточной дороге они разделились: Мерри и Пиппин поехали в Бакленд. И тут они снова начали петь, коротая дорогу. А Сэм направился в Байуотер и в конце дня подъехал к холму. И он на него поднялся, и там был желтый свет и пламя очага, и ужин был готов, и его ждали. И Рози впустила его, и усадила в его любимое кресло, и положила к нему на колени маленькую Эланор. Он глубоко вздохнул и сказал:

— Ну, вот я и вернулся!

Приложения

От редактора