Возвращение короля

— С радостью, — сказал король и, возложив длиннопалые морщинистые руки на каштановую голову хоббита, благословил его. — Встаньте, Мериадок Роханский, оруженосец гвардии Медусельда! — провозгласил он. — Возьмите свой меч, и пусть он верно служит вам.

— Вы будете для меня как отец, — сказал Мерри.

— К сожалению, недолго, — ответил Теоден.

За трапезой король и Мерри беседовали. Но вот вмешался Эомер. — Близок час отбытия, повелитель. Приказать трубить в рог? Но где же Арагорн? Место его пустует, и он не ел.

— Пусть все будет готово к отъезду, — проговорил Теоден, — но пошлите сказать Арагорну, что час пробил.

Король в сопровождении Мерри и стражников вышел из ворот Бурга туда, где на зеленой траве собирались всадники. Многие уже сидели в седлах. В дорогу отправлялся большой отряд: король оставлял в Хорнбурге лишь маленький гарнизон. Все прочие ехали с ним в Эдорас, вооружаться. Еще ночью в путь пустились около тысячи копейщиков, и все же с королем должны были ехать более пятисот человек. По преимуществу это были жители вестфолдских полей и долин.

Чуть в стороне в строгом порядке сидели в седлах молчаливые следопыты, вооруженные копьями, луками и мечами. Скитальцев облекали темно-серые плащи, а головы странников теперь прикрывали не только капюшоны, но и шлемы. Кони у них были сильные, с гордой повадкой, косматые. Один стоял без всадника – то был конь Арагорна, приведенный Скитальцами с севера. Звали его Рохирин. Одежда и оружие следопытов не блестели дорогими камнями или золотом, при них не было ни красивых изящных вещей, ни значков или эмблем – лишь плащи были сколоты у всех на левом плече серебряной застежкой в виде лучистой звезды.

Король сел на своего коня, Снежногривого, Мерри – на пони по кличке Стибба. Вскоре из ворот вышли Эомер с Арагорном, Халбарад с плотно завернутым в черную ткань шестом и два высоких человека, не молодых и не старых. Сыновья Эльронда были так похожи, что немногим удавалось их различать: темноволосые, сероглазые, с эльфийски-прекрасными лицами, в одинаковых блестящих кольчугах под серебристо-серыми плащами. Следом шли Леголас и Гимли. Но Мерри смотрел только на Арагорна, пораженный происшедшей в нем переменой: за одну ночь Странник постарел на много лет. Его лицо было угрюмым, землистым и усталым.

— Я тревожусь, повелитель, — сказал он, останавливаясь возле короля. — Я услышал странные слова и предвижу новые далекие опасности. Ночь я провел в размышлениях и, боюсь, должен переменить свои намерения. Скажите, Теоден, скоро ли вы доберетесь до Дунхарроу?

— После полудня прошел уже целый час, — принялся считать Теоден. — Стало быть, к концу третьего дня, считая от сегодняшнего, мы придем в крепость. Это будет на вторую ночь после полнолуния, а еще через день состоится назначенный мною сбор. Если мы хотим собрать силы Рохана, то двигаться быстрее не сможем.

Арагорн помолчал. — Три дня, — пробормотал он, — а роханский сбор лишь начнется. Но я вижу, что быстрее невозможно. — Он посмотрел вверх. Похоже, Скиталец принял решение; лицо его разгладилось. — Тогда, с вашего позволения, повелитель, я должен еще раз посоветоваться со своими родичами. Мы поедем своей дорогой и больше не будем таиться. Пора скрытности для меня миновала. Я кратчайшим путем поеду на восток и пройду Тропами Мертвых.

— Тропы Мертвых! — воскликнул Теоден и содрогнулся. — Зачем вы их помянули?

Эомер, повернувшись, взглянул на Арагорна, а Мерри почудилось, что ближайшие к ним всадники, которые слышали этот разговор, побледнели. — Если эти Тропы и вправду существуют, вход в них находится в Дунхарроу, — продолжал Теоден. — Но ни один живой человек не может в него войти.

— Увы! Арагорн, друг мой! — сказал Эомер печально. — Я надеялся, что мы вместе поедем на войну, но коль вы ищете Тропы Мертвых, нам придется расстаться, и мало надежды, что мы вновь встретимся под солнцем.

— Тем не менее я пойду этой дорогой, — сказал Арагорн. — Но говорю вам, Эомер, что мы еще встретимся с вами в битве, хотя бы все рати Мордора встали между нами.

— Поступайте как считаете нужным, Арагорн, — проговорил Теоден. — Должно быть, ваша судьба ходить диковинными дорогами, куда не смеют ступить другие. Расставание печалит меня и лишает сил, но горные тропы ждут, и я не могу дольше задерживаться. Прощайте!

— Доброго пути, повелитель! — пожелал Арагорн. — Скачите к великой славе! До свидания, Мерри! Я оставляю тебя в хороших руках, лучших, чем мы надеялись, когда шли по следам орков к Фангорну. Надеюсь, Гимли и Леголас опять пойдут со мной... но вас мы не забудем.

— До свидания! — выдохнул Мерри, не находя иных слов. Он чувствовал себя совсем крошечным, а непонятные речи нагнали на него тоску и печаль. Хоббиту как никогда не хватало неистребимой жизнерадостности Пиппина. Все были уже готовы, кони беспокойно переступали на месте. Мерри хотелось поскорее тронуться в путь и покончить с прощанием.