Возвращение Черного Отряда

Впрочем, Капитан взял ситуацию в руки и развернул кругом.

На следующее же утро, пока большинство из нас все еще боролись с чувствами, он под старой личиной Освободителя отправился к таглиосским солдатам. Старик объявил новую эпоху – эпоху беспощадной войны с Хозяином Теней и туга, причем предал огласке лишь меньшую часть происшедшего во дворце. Слухи, разбежавшись по городским улицам, воспламенили народный гнев. Долгие годы война шла где-то далеко, в Тенеземье, а посему лишь слегка затрагивала чувства населения Таглиоса. Набег обманников снова принес войну к самому порогу, и энтузиазм былых дней воскрес.

Освободитель сказал народу, что годы подготовки уже позади. Настал час правого суда над подлым врагом.

Но немедленное выступление означало зимнюю кампанию. Я спросил Старика, действительно ли он намерен начать, не дожидаясь потепления.

– Еще как намерен. Ты знаешь, где они закрепились, – летал туда с Копченым. Найдется ли такой безумец, что рискнет в снегопад пробиваться через Данда-Преш.

Выходит, нашелся.

– Солдатам придется не сладко.

– Если пройдет старый хрен вроде меня, то и все остальные пройдут.

Верно. Только старому хрену будет все же попроще, чем остальным. На то он и одержимый.

Хотя… одержимости и лютости в Черном Отряде столько, что хватит на всю армию.

Я с головой ушел в работу – она помогала пережить суровые времена. Больше я не проваливался в ужасы вчерашнего дня, чтобы избежать ужасов дня сегодняшнего. Однако спалось плохо. Под покровом сна по-прежнему таился ад. Я возился с Анналами, восстанавливая то, что пожрал огонь. Для этого я без устали и жалости гонял Копченого в прошлое, проверяя свои воспоминания.

Арсенал под управлением Одноглазого наращивал выпуск продукции. Старику постоянно требовались деньги, и поборами он доводил правящий класс до остервенения.

Весть о переменах распространялась по таглиосским землям с быстротой лошадиных копыт.

Госпожа начала собирать армию и обучать ее приемам войны со сгустками Тьмы, благодаря которым Хозяева Теней получили свое название.

До меня дошло, что Гоблин куда-то запропастился, – но с опозданием в несколько недель. Я боялся, что колдуна убили, хотя Костоправ вроде не тревожился за его судьбу.

Одноглазый был страшно раздосадован. Он так старался свести приятеля с моей тещей, а того и след простыл.

В ночи, когда ветер не врывается в пустые окна, не гуляет по безлюдным палатам и не шепчется с мириадами ползучих Теней, крепость наполнена безмолвием камня.

Безжалостные сны обуревают того, кто распят на истлевшем от древности троне. Вот на него падает солнечный луч. Спящий вдыхает этот свет и выдыхает волшебный шар своих сновидений. И тот, непостижимым образом отыскав дорогу в извилистых безжизненных коридорах, устремляется в мир – искать сознание, которое его воспримет. И по всей равнине Тени корчатся, точно миноги, ощутившие приближение огромного хищника.

Звезды подмигивают им с холодной насмешкой.

Выход есть всегда.

88

Обитель боли?

Издевательский смех.

Да, она прекрасна. Почти так же, как я. Но она – не для тебя.

Женщина заботливо укрыла ребенка на ночь. Каждый ее жест был исполнен грации.

Я…

Внезапно там оказался я.

НЕТ! Не для тебя! Она моя!!!

Твое – лишь то, что дам тебе я. Я даю тебе боль. Это и есть обитель боли.

Нет! Кто бы ты ни…

СТУПАЙ!

89

– Уф-ф-ф!

Я открыл глаза и увидел Тай Дэя и дядюшку Доя. Они с тревогой смотрели на меня. Я помотал головой, удивленный столь скорым возвращением свойственников.

Я лежал на полу в моей рабочей комнате, но одет был для сна.

– Что я тут делаю?

– Ты ходил во сне, – ответил дядюшка Дой. – И разговаривал. Мы забеспокоились.

– Правда? – Никогда еще я не разговаривал во сне. Впрочем, и не ходил никогда. – Опять припадок?! Да будь оно все проклято!

Но в этот раз я кое-что запомнил:

– Это нужно записать. Прямо сейчас, пока не забыл.

Я подковылял к столу, уселся… и понял: невозможно описать то, чего совершенно не понимаешь. С досады отшвырнул перо.

Вошла матушка Гота с чаем. Налила мне, затем дядюшке Дою, а после и Тай Дэю. Смерть Сари глубоко ранила ее душу, ослабив вздорность характера. Теперь эта женщина все проделывала машинально.

Так продолжалось уже не первый день.

– В чем твоя проблема? – спросил дядюшка Дой.

– Да как тебе сказать? Все помню отлично, а вот объяснить…

– Если так, нужно расслабиться. Прекрати бороться с собой. Тай Дэй, принеси учебные мечи.