Возвращение

Члены экипажа внимательно осматривали каждый участок — разрушенную стену, расколотые боксы, перевёрнутые машины и поле вокруг, усыпанное останками мегистотериев.

— Сядем? — спросил второй пилот.

Командир экипажа ещё раз взглянул на дисплеи. Средства наблюдения не фиксировали ни движения, ни тепловых пятен. Внизу никого живого не было. Как и мёртвого.

— Ни одного тела, — командир хмурился, оглядывая пространство. — Зверье, чёртово. Смысла садиться нет, — покачал он головой. — Возвращаемся. Доложи: Хромтау уничтожен. Живых не обнаружено. Конвой за грузом 200 не высылать.

Вертолёт прошёл над территорией ещё один последний раз, теперь совсем низко и медленно, зависая на каждом пятачке. Окончательно убедившись, что разрушенная база пуста, набрал высоту, и быстро исчез далеко в небе. Только вихри пыли остались кружиться на железных руинах, даже когда стих вдали шум винтов.

3.

Анна очнулась на полу. Они сидела, прислонившись спиной к металлической стенке установки синтеза. Тускло горели дежурные лампы.

Напротив неё в стазискапсуле крышка была поднята, на дисплее светилось сообщение: Процесс окончен: 18:00. 21.06.2020.

Время и дата, когда нажали кнопку прекращения работы.

Анне было тепло. Из-за того, что она была завёрнута в одеяла. Поэтому она и сидела — кто-то подпёр её множеством спальных мешков, чтобы тело не упало вовремя сна. Первые секунды и казались сном. Лазарева помнила, что она должна лежать в искусственной коме в стазискапсуле. И она должна… по-другому выглядеть.

Анна с удивлением осмотрела свои руки, вытащила ноги из-под одеял, пошевелила пальцами в носках, ощупала себя: лицо, голову. Всё нормально.

На предплечье обнаружилось устройство — медицинский шприц-браслет. В круглом барабане вокруг руки, находился поршень и ампулы, заполненные прозрачно-серебристым веществом. Лекарство вводилось автоматически по установленному таймеру. Сейчас две ампулы были пусты. Светилось текущее время: 5.35 утра и обратный отсчёт до следующей инъекции.

Значит, два укола были сделаны, пока она спала. Инфицирование произошло вчера днём. Если прошла вся ночь…

Анна задышала глубоко, не справляясь с захлестнувшими её эмоциями. Неужели получилось? Лекарство сработало!

— Дим,… Дима! — Лазарева начала вставать.

Но тело затекло, и подняться на ноги сразу не получилось. Анна встала на четвереньки, поползла, и ладонями вдруг наткнулась на засохшую кровь и остатки медицинской пены.

Лазарева наконец поднялась, огляделась внимательно. Везде на полу в кровавых кляксах виднелись следы армейских ботинок. На измазанной кровью сенсорной клавиатуре установки ДНК-синтеза остались отпечатки пальцев, кусочки медицинской пены и даже её тонкий слой. Если распылять на кровоточащие руки над панелью, то часть спрея попадёт на неё.

Вдох не прошёл в грудь Анны, потому что-то ком сдавил горло. Дмитрия здесь нет. Здесь только его кровь повсюду.

Лазарева, качаясь пошла к двери, распахнула её. Но для этого пришлось набрать код на электронном замке, написанный фломастером прямо на нём. Научный бокс почему-то был заперт в режим изоляции. Прохладный ветер ворвался в запотевший и пропахший кровью вагончик.

Ясное голубое небо и золотое солнце в купе с тишиной и прохладой раннего утра на миг показались картиной сна, так что Анна застыла на пороге. Перед ней оказались высокие бетонные стены, наваленные друг на друга ящики и секции мобильных заграждений, перевёрнутые разбитые машины, сбитые в кучу армейские боксы, рваные края огромной дыры в стене, в которой было видно глубокое светлое небо и коричнево-жёлтую степь. Ветер свистел, попадая в узкие просветы в завалах убитого железа.

Анна медленно поставила ногу на землю. Земля не ушла. Осталась твёрдой опорой, для того чтобы сделать и второй шаг, а потом пойти.

Лазарева двинулась по территории. В памяти отчётливо всплыли картины, как от мощных ударов машины, лежащие сейчас на бортах, взлетали в воздух и падали, сминаясь от собственного веса. Вспомнилось, как люди прорывались к воротам с боем, стреляя их всех стволов, а до этого… рухнула стена.

Огромный участок буквально распался на глазах. Анна видела это со стороны. Грандиозные трещины, сверкая электросетью, промчались по всей поверхности в разных направлениях, из них вздыбилась отвердевшая масса субстанции. Словно корень гигантского дерева она свернула стену и сама лопнула вместе с ней. Солдаты, которые были на верхней площадке, рухнули в облаке пыли, и большинство погибло в нём.

Дмитрий был там. Анна побежала за ним. В тот момент, не успев ни о чём подумать, не успев даже испугаться. Просто ринулась навстречу ещё падающим камням. Единственное, что она точно знала — он будет ругаться. Сейчас увидит её и будет орать, почему она не села в вертолёт. Так и получилось.

Тогда Анна знала, что он жив. Бестужев не мог умереть. Вот так не мог точно. Должно быть что-то грандиозное, чтобы смерть обманула его безумное везение. Но сейчас…

Где он?