Возвращение

– Как во «Флинтстоунах»? – ухмыльнулся я.

– Именно.

– А куда вы с родными ездили отдыхать?

– Примерно раз в два года мы выбирались в Диснейуорлд, катались на лыжах в Западной Вирджинии или Колорадо, а еще каждое лето ненадолго снимали домик на Внешних отмелях[35]. Фреда и Барни всегда брали с собой. Одни бабушка с дедушкой жили в Шарлотте, другие – неподалеку от Буна. Их мы навещали тоже. Мы часто путешествовали на автомобиле, и поначалу я боялась долгих переездов. Теперь же понимаю, что именно путешествия помогли нам укрепить семейные узы.

– Да это же идеальное детство! – воскликнул я.

– Пожалуй, – улыбнулась Натали. – Обижаться мне не на что.

– Мало кто так говорит. Мне раньше казалось, что у всех есть претензии к родителям.

– Мне, сестре и брату определенно жилось легче оттого, что мама с папой не ссорились. Казалось бы, работая вместе, они должны уставать друг от друга. Однако папа по-прежнему без ума от мамы, да и она в нем души не чает. В нашем доме всегда много смеялись. Каждый вечер мы ужинали вместе, всей семьей.

Я улыбнулся, про себя отметив, насколько по-разному прошло у нас детство.

– А почему вы выбрали университет Северной Каролины? После того, как окончили интернат?

– Там учился папа, – ответила Натали. – А мама окончила Мередит – женский колледж в Роли. Я же после Сейлемской академии хотела в большой, общедоступный вуз, где учились бы и девушки, и парни. К тому же мой выбор порадовал отца. В итоге мы все – я, брат и сестра – окончили университет Северной Каролины. Кстати, мы трое – ярые фанаты «Волчьей стаи»[36]. Даже маму приобщили. У отца сезонный абонемент. Пару раз в год мы ходим поболеть за наших всей семьей, а родители так вообще не пропускают ни одной домашней игры.

– В университете вы и повстречали парня, вслед за которым переехали в Нью-Берн?

– Его звали Марк, – добавила Натали и замолчала.

– Вы его любили?

– Да, – промолвила она, опустив глаза. – Не хочу о нем говорить.

– Будь по-вашему, – уступил я. – Я ведь и так уже почти все о вас знаю.

– Неужели? – усмехнулась Натали.

– Ну, кое-что.

– Что же осталось непонятным?

– Никак не могу взять в толк, почему вы стали помощницей шерифа. По типажу вы больше похожи на учительницу или медсестру. Или на бухгалтера.

– Даже не знаю, обижаться или нет.

– Я не имел в виду, что вы слишком нежная для такой работы. Просто вы показались мне вдумчивой, заботливой и чуткой. Это чудесные качества.

Внимательно на меня посмотрев, Натали произнесла:

– Я уже объясняла. Я просто втянулась в эту работу. Кстати, меня часто принимают за медсестру – сама не знаю почему. Как по мне, больницы… – она осеклась, – угнетают. Терпеть не могу больницы. И крови боюсь.

– Еще одна причина не работать в полиции, – заметил я.

– Я же говорила, что не попадаю в перестрелки каждую смену.

– Даже если бы попадали – не беда, – улыбнулся я. – Вы же отличный стрелок.

– Недаром все зовут меня Снайпером, – подмигнула Натали. – Жаль, только в моих фантазиях.

Официантка принесла хлеба в корзинке, извинившись, что не сделала этого раньше. Я намазал булочку маслом, Натали последовала моему примеру.

За едой мы продолжили беседу, меняя темы с такой легкостью, будто давно друг друга знали. Мы говорили о пчелах и ульях, о службе во флоте, вспоминали учебу в колледже и поездки в Диснейуорлд, сравнивали жизнь в маленьких и крупных городах. Я даже вскользь упомянул странный дедушкин визит в Исли и его последние слова.

Официантка принесла основные блюда – невероятно вкусные, как и обещала моя спутница. Я бы с радостью снова поужинал в «Полнолунии», особенно в компании Натали.

Несмотря на легкость нашего общения, оно не перетекло во флирт. Я так и не понял, есть ли у Натали ко мне романтический интерес. И еда, и мое общество ей несомненно нравились, однако оставалось только гадать, согласится ли она еще раз со мной поужинать.

Так или иначе, у меня давно не выдавалось такого приятного вечера. Не потому, что Натали подобрала верные слова, когда речь зашла о моих родителях, и не потому, что она поведала мне о собственной утрате. Нет, меня восхитило, какую большую ценность для нее имели семья, образование, дружба, милосердие. Я понял, как ее пугают некоторые вещи, с которыми она сталкивалась в силу профессии: наркомания, домашнее насилие, уличные драки. Она призналась, что иногда, вернувшись домой с работы, долго не может уснуть.

– Почему вы не уволитесь? – не удержался я от вопроса. – У вас высшее образование и большой опыт работы. Уверен, вы запросто найдете другое место.

– Возможно, я так и поступлю, – призналась Натали. – Но не сейчас. Пока мне лучше ничего не менять.

– Потому что вы хотите сделать мир лучше?

– Пожалуй. – Она потрогала тонкую цепочку на шее. – Будем считать, что так.

Мы задержались, чтобы выпить кофе: немного бодрости перед обратной дорогой не повредит. Пока Натали помешивала напиток ложечкой, я вдруг понял, что совсем не знаю о ее жизни после переезда в Нью-Берн. Возможно, эта тема казалась ей скучной.