Воскрешение Лазаря

Примеры вышесказанного в "Двух ипостасях" многочисленны и общеизвестны. Еще младенцем Он с Матерью, спасая Свою жизнь, бежит в Египет, позже, уже открывшись миру как пророк и мессия, бежит из одного города Палестины в другой, преследуемый то Синедрионом, то римлянами. Как часто Он неуверен в себе! Он молит Господа и не знает, даст ли Отче Ему силу воскресить Лазаря. А молитва Христа на Голгофе и на горе Фавор? И разве мог сатана властью над миром искушать Бога? Конечно, и на земле, пишет Серегин, Христос догадывается или даже знает, что он Бог, но по временам он отчаянно в этом сомневается. Боится, мучается, что взял на Себя чересчур много и Господь от Него отвернулся. То есть на земле, когда Он искупает первородный грех, Он - человек со всеми его слабостями, сомнениями, страхами, и именно потому так велика Его жертва. Лишь пожертвовав, отдав свою человеческую жизнь за других людей, спасая их, Он будет вознесен на небо и от самого Господа узнает, что Он - Сын Божий.

Из этих двух первоначальных положений Серегин выводит третье, для него главное, ради которого работа и написана. Он говорит, что если другим народам, в течение веков ставшим христианскими, Сын Божий сразу открылся как Богочеловек, явился им уже вознесенным на небо, воскресшим, то к евреям был послан человек и пророк Божий. Евреям, странствуя по Палестине, он проповедовал двояким образом. С одной стороны, подобно пророкам, бывшим до него, - словом. Зная последующие две тысячи лет еврейской истории, очень многое, например, в Нагорной проповеди трудно отнести к кому-нибудь, кроме них. Но слова, которые Христос говорил евреям, в Его время говорили в Израиле и другие учителя, в частности из ессеев, и потому не менее важна, считал Серегин, была другая Его проповедь.

Жизнь Христа на земле - свернутая в тридцать три года вся история еврейского народа. И та ее часть, что уже прожита, и пророчество грядущего. По-настоящему как народ евреи начались в Палестине, с Иакова и его сыновей, кочевавших там со своими стадами - рождение Христа в Вифлееме. Память об этом - Младенец, лежащий в яслях рядом с волом и осляти, согревающих Его своим дыханием. Потом бегство в Египет. Племя Иакова бежит туда, спасаясь от голода - Христос, преследуемый Иродом. Дальше - исход, возвращение обратно, в Землю Обетованную, жизнь, взросление, работа Христа плотником - народ строит города, дороги, обрабатывает землю, наконец возводит храм. Наступает время проповеди, которая сменяется погромами, изгнанием, нередко - поголовным истреблением. И вот когда их гонители уверены, что с ними покончено, по воле Бога - чудо: спасение и воскрешение.

Важнейшим наследием евреев Серегин считал то, что со времени восстания против римлян в 137 году (почти восемнадцать веков) они как народ никогда не убивали. Другие называли свою землю святой потому, что она полита кровью их предков. Подобно язычникам, они денно и нощно приносили кровавые жертвы, веруя, что Господу они угодны, жертву же бескровную, к которой призывал Христос, приносили одни евреи.

Свою работу Серегин заключал коротким пассажем. Неважно, писал он, что они не убивали по принуждению и из слабости: нас от греха тоже спасает страх Божьего Суда и ада. Главное, что на их руках нет крови.

Вторая работа Серегина называлась "Между смертью и жизнью". Он считал, что между нашим миром и вечной жизнью есть некое пространство, населенное людьми, которых лишили жизни насильно, вопреки всем божественным и человеческим узаконениям. Там они пребывают срок, до дня, часа и минуты равный недоданному им на земле. Среди прочего потому, что родные, близкие не верят, не могут смириться с их смертью. Как бы не отпускают их в смерть, держат своей любовью.

Правоту близких признает и Господь. Так что насильно погибших, может быть, неправильно считать мертвыми. Но это и не жизнь, скорее - время, которое дано убитым, чтобы свидетельствовать против собственных палачей. Их показания для Бога на том суде, на котором Он судит нас, смертных, играют решающую роль. Убитые, их страдания, их муки есть та линза, через которую Господь смотрит и судит нашу жизнь. То есть Он смотрит на нас глазами невинно убиенных, и последнее никому из живущих забывать не следует.

Впрочем, писал дальше Серегин, неправда, что жертвы там, где они находятся - на полпути к Богу, - обуреваемы лишь жаждой мести, в итоге столь же мстительным становится и взгляд Господа. Абсолютное большинство их, вслед за Христом, молятся о снисхождении, о пощаде для своих палачей, и не потому, что любят их - требовать подобного от обычного человека, не святого, было бы кощунственно, - просто они мечтают, чтобы на земле, где еще живут их дети и внуки, было меньше зла.