Вор и убийца

— Дайте ему ответ! — Сильный голос Велдона вновь перекрыл гудение толпы. Прижав Распятие к груди, отец Томас застыл по правую руку от седого инквизитора. Теперь насмешки и ехидные замечания относились бы и к Томасу Велдону. Веселье горцев сделалось менее глумливым.

— Ну же! — требовательно воскликнул Велдон. Левая рука инквизитора покоилась на ящичке со святой реликвией. Последний резерв отца Томаса.

— За убийство — каторга на серебряных рудниках!

— Имперцы, поди, уже заправляют там. А к ним у нас дороги нет!

— Кончаем его!

Крики со стороны горцев вновь стали озлобленными. До меня вдруг дошло, почему они столь упорны в своей кровожадности. Они жаждут покончить с нами не только ради мести, они хотят отыграться за животный страх, пережитый этой ночью. Велдон, громогласно призывая к тишине, вскинул к небесам золотое Распятие. Его в очередной раз послушались, но долго ли монах сможет сдерживать толпу?

— Как поступали наши прадеды? Еще добрую сотню лет назад? Мы, горцы, — отец Криг сам родом из Загорья — любим вспоминать те старые времена. Какой спрос с убийцы был у наших дедов?

Повисла немая тишина. Я насчитал десять вздохов прежде, чем кто-то в толпе неуверенно произнес:

— Вергельд?

Оба монаха удовлетворенно кивнули.

— Вергельд, — продолжил отец Криг, — он самый. Мера серебром за убийство.

Толпа ухнула. Крестьянский люд прижимист и падок на деньги, они быстро смекнули, куда клонят инквизиторы, и затаили дыхание в ожидании предложения, что вот-вот озвучат монахи.

— Вы сами сказали, что власти арнийской короны в Загорье больше нет, — напомнил отец Криг, — а по древнему обычаю предков за взрослого мужчину отсчитывается столько серебряных монет, сколько зубов у него во рту.

Из людей Губошлепа никто не проронил ни звука, они молчали, значит, пока расклад был им не очень-то по душе.

— Он заплатит за двоих! Но вдесятеро больше! Золотом! Ручаюсь вам! — вмешался Велдон. — Это будет плата за двоих. За себя и за имперца!

Горцы разразились восторженным ревом. Сказанное отцом Томасом решило дело. Пятеро из толпы кинулись к мертвому телу бывшего вожака. Я отвернулся: противно смотреть, как торопливо зажгли факел и сколь бесцеремонно запрокинули голову Андара и разжали ножом рот, чтобы пересчитать зубы лесника.

Однако я благоразумно молчал. Инквизиторы в своем репертуаре — извернулись змеей и перевернули все с ног на голову, конечно, в свою пользу. Знать бы, зачем им еще и Генрих фон Геринген понадобился, ну да то не мое дело. Нужно поблагодарить святых отцов. Для такого вора, как я, отыскать золото труда не составит. Николас Гард, считай, вышел сухим из воды, погрузившись в нее по уши. Пускай только кто-нибудь из церковников укажет, из какого кармана вытащить золото. В лесу сотворить такое затруднительно.

Огсбургец и солдаты выглядели обескураженными и с удивлением смотрели на меня. Мой теперешний облик горожанина скромного достатка никак не вязался с целым состоянием, что пообещал инквизитор. Дворянин из разорившейся фамилии, за которого также можно было принять мою особу, тоже вряд ли нашел бы без малого три сотни золотых монет. Ричард Тейвил устало отмахнулся и занялся невесть где отыскавшейся трубкой. Лейтенант недобро косился на горцев. Хорошо хоть понимал, что отстаивать честь его величества сейчас не время. Глядя на Тейвила, солдаты тоже успокоились.

Однако размен крови на злато устраивал не всех.

— Подождите! — тонко воскликнул крепыш. Очевидно, его лицо налилось кровью от негодования: в ночном полумраке оно было совсем темным. — При вергельде последнее слово за родичами убитого. Где Лилит?

— Я здесь!

Девушка выступила из-под раскидистых веток старого дерева у кладбищенской ограды. Ее тонкие пальцы сжимали охотничий лук с натянутой тетивой. Стрела нацелилась мне в лицо, ее наконечник находился рядом, всего в двух дюжинах футов.

— Да будет так! — произнесла Лилит и спустила тетиву.

Глава 26 МЕСТИ НЕТ!

Я отпрянул. Тело отреагировало запоздало и дернулось уже после того, как стрела пролетела под полями шляпы. Дочь лесника чуть не подстрелила меня! Смерть просвистела рядом, наконечник стрелы едва не разрезал щеку.

С уст сорвалось отвратное ругательство в адрес лучницы, но тихое, едва слышное, себе под нос. Примолкшие горцы ждали развязки, и какой бы та ни получилась, мою сторону люди Андара не примут. А Лилит потянулась к висевшему за спиной колчану. За новой стрелой!

Дьявол! Что делать?! Стрелять в ответ? Я вовсе не хотел убивать девушку, но собственная шкура дороже. Признаться, меня охватила откровенная паника, не знаю, что бы произошло в следующие несколько мгновений, кабы не инквизиторы. Рясы монахов отгородили меня от нее.

— Довольно! — Велдон снова воздел золотое Распятие к небесам.

— Слушайте все! — вторил ему отец Криг. — Божий суд свершился! Только одна стрела могла быть выпущена в убийцу, и одна стрела минула его! Небеса не желают крови ради отмщения! Кровь не искупит его грех, но вина простится за нареченную цену!