Вопрос и ответ

…предмет разнес его на тысячу кусочков а заодно стену за ним и большую часть комнаты в которую мы упали и жар от взрыва опалил нам одежду и волосы и сверху посыпалась щебенка мы попытались забиться под стол но что-то крепко ударило Тодда по затылку а мне на лодыжки упала длинная балка и я почувствовала как они сломались обе сломались но вопя от немыслимой боли я думала только одно она предала меня предала меня предала меня предала меня это была миссия не спасти Тодда а убить его и мэра с ним заодно если повезет…

Она предала меня…

Она опять меня предала…

А потом настала тьма.

Потом, через какое-то время, пришли голоса, голоса среди пыли и щебня… они приплыли в мою разрывавшуюся от боли голову.

Один голос.

Его голос.

Сверху, надо мной.

– Так-так, – сказал мэр. – Поглядите, кто это у нас тут.

Часть VI Вопрос и ответ

35 Допрос Виолы

[Тодд]

– ОТПУСТИТЕ ЕЕ!!

Я заколотил кулаками по стеклу, но сколько бы я ни старался, оно не билось.

– ОТПУСТИТЕ ЕЕ!!!

Голос треснул от усилий, но я буду орать и орать, пока он совсем не пропадет.

– ТРОНЬТЕ ЕЕ ХОТЬ ПАЛЬЦЕМ, И Я ВАС ВСЕХ ПОУБИВАЮ!

Виолу привязали к раме на Арене Вопроса. Руки назад и вверх, кожа вокруг браслета красная, как огонь, голова между жужжащих стержней, которые не дают ей слышать Шум.

Внизу чан с водой, сбоку – стол с инструментами.

Мистер Моллот стоит, руки скрестил, ждет… Дэйви нервно оглядывается у двери на другом конце комнаты.

И мэр. Мерно вышагивает вокруг нее кругами.

Из всего случившегося я помнил только БУМ-М-М и как мэр Леджер исчезает в облаке огня пополам с дымом.

Очнулся уже здесь – голова раскалывается, весь грязный, в земле, в щебенке, в засохшей крови.

С трудом встал на ноги…

И увидел ее.

За стеклом.

На допросе.

Я опять ударил по кнопке, которая должна была включать трансляцию в комнату.

– ОТПУСТИТЕ ЕЕ!

Но меня, судя по всему, никто не слышал.

– Я делаю это с большой неохотой, Виола, – сказал тем временем мэр, все еще очерчивая комнату медленным кругом (его я слышал просто на диво хорошо). – Я наивно полагал, что мы можем стать с тобой друзьями. Мне казалось, мы понимаем друг друга. – Он остановился прямо перед ней. – Но потом ты взяла и взорвала мой дом.

– Я не знала, что в рюкзаке бомба, – проговорила она.

На лице была написана боль. Всюду засохшая кровь, ссадины и царапины от взрыва.

Но хуже всего оказались ноги. Обуви нет, лодыжки распухли, выкручены и все черные. От боли мэр ей явно ничего не дал, по лицу видно.

По ее лицу.

Ей больно. Очень сильно больно.

Я попытался оторвать от пола скамейку, штобы ею разбить стекло, но она оказалась накрепко привинчена к бетону.

– Я тебе верю, Виола. – Мэр снова двинулся в обход; мистер Моллот стоял, ухмылялся, наблюдал за всем этим, поглядывал время от времени в зеркало, за которым стоял я, и ухмылялся еще шире. – Я знаю, в каком ты отчаянии от предательства мистрис Койл. Хотя удивляться тут нечему, сама понимаешь.

Виола ничего не ответила, лишь повесила голову.

– Не трогайте ее, – прошептал я в стекло. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

– Если тебе это чем-то поможет, – продолжал мэр. – Я не уверен, что это стоит принимать на свой счет. Мистрис Койл увидела отличный способ доставить бомбу прямо ко мне домой, в собор, и уничтожить его – возможно, вместе со мной.

Он посмотрел на меня – я снова заколотил в стекло кулаками. Наверняка ведь даже оттуда слышно, но он все равно меня проигнорировал.

Дэйви тоже глянул в мою сторону – физиономия серьезная как никогда.

Даже отсюда я слышал тревогу, растерянность, страх у него в Шуме.

– Ты предоставила ей шанс, упустить который она просто не могла, – говорил мэр. – Твоя исключительная преданность Тодду провела тебя туда, куда ни одна другая бомбистка просто не смогла бы проникнуть. Убивать тебя она, возможно, и не хотела, но возможность избавиться от меня была чересчур хороша. Взвесим одно против другого… в конце концов, ты оказалась расходным материалом.

Ее лицо…

Такая печаль… печаль и полное поражение.

И ее безмолвие – снова ее безмолвие и зов, и утрата – все то же, што я ощутил в первый раз там, на болоте, уже целую жизнь назад. Оно так нахлынуло на меня, што из глаз потекла вода, горло стиснуло, а в животе завязался узел.

– Виола, – прошептал я. – Пожалуйста, Виола…

Но она так и не подняла головы.

– А раз ничего другого ты для нее не значила, – мэр встал перед ней, наклонился, заглянул в лицо, – возможно, ты наконец поняла, кто твой истинный враг. – Он сделал паузу. – И кто твои настоящие друзья.

Виола произнесла что-то. Очень тихо.

– Прости, что? – переспросил мэр.

Она кашлянула и повторила:

– Я пришла только за Тоддом.

– Я знаю. – Он выпрямился и снова двинулся кругом нее. – Он и мне тоже стал очень дорог. Практически мой второй сын. – Тут он бросил взгляд на Дэйви, и тот залился краской. – Верный, трудолюбивый, по-настоящему стремится сделать вклад в будущее этого города.