Во власти бывшего

Уже спустя несколько минут в квартире появляется нанятая няня для разных форс-мажоров. Женщина, которую проверили вдоль и поперек, прежде чем я согласился подпустить ее к моей дочери.

Следом приезжает бригада скорой помощи, и уже через сорок минут Арина оказывается в лучшей клинике города.

Все это время я словно отключен от происходящего. Просто фиксирую все, что вокруг, принимаю какие-то решения, делаю нужные звонки, подписываю согласие на госпитализацию и проведение операции.

Первые два часа я неподвижно сижу возле операционной. Мобильный приходится отключить - иначе постоянно кто-то звонит, а я не могу. Не хочу никого слышать.

Здесь и сейчас во мне живет только одна мысль - только бы выжила.

Мне казалось, Таня смогла унять мой шторм всего одним взглядом. Но когда сегодня вернулся домой и поставил точку в отношении Арины, вся тьма, что вроде бы умолкла, вновь восстала во мне с новой силой. Нещадно бил ее словами, лил грязь и ждал - когда же сломается. Где ее предел? Сколько еще боли она выдержит, прежде чем поймет - невозможно простить то, что она сделала.

Я готов был отправить ее куда подальше, вырвать из своего сердца и своей жизни навсегда. Я сделал все, чтобы вывести ее из-под удара, чтобы Градов даже думать в ее сторону не мог.

Я хотел ее забыть. Вычеркнуть. Вымарать.

Но как только понял, что вот-вот потеряю навсегда, внутри будто перегорел какой-то предохранитель. Словно вынули какую-то важную микросхему из механизма, и он просто вырубился.

Ни единой эмоции. Ни-че-го.

Лишь одна мысль - она может умереть.

По-настоящему.

Навсегда.

И дороги обратно уже не будет.

Еще недавно я злился на нее, готов был причинять боль, жалить словами. Сейчас же сижу и молюсь. Черт, я впервые в жизни и правда молюсь тому, в кого верят миллионы людей.

Молюсь, чтобы она выбралась, выжила.

Чтобы вернулась ко мне.

Потому что она - часть меня. Выясняется, что я облажался. Не просек, насколько серьезно завяз в этой женщине, как сильно погряз в чувствах к ней.

В жизни бывало всякое, и дерьма хватало. Я не робкая девица, чтобы падать в обморок от вида крови или ранений. Смерть частенько ходила рядом со мной - такая профессия.

Но сегодня… Сегодня впервые в жизни мне по-настоящему страшно.

Так, что руки трясутся, а я ничего не могу с этим сделать.

Проходит еще один час. Потом другой. А из операционной никаких вестей. Мне жизненно необходимо знать - что там? Как она? Держится ли? Дышит ли еще?!

Боль разрывает. Перемалывает, и я понимаю - это край. Если меня пробрало настолько, то дальше придется вывозить это все только вместе.

Как бы херово не было, придется переступить все, что было.

И, блядь, я готов! Я готов простить и забыть все! Все, мать вашу, готов, лишь бы она была жива.

Лишь бы справилась. Лишь бы осталась рядом. На этой гребаной земле, в этом чертовом мире.

Но живая.

- Как она? - голос брата вырывает из череды мрачных мыслей.

- Что?

- Арина как?

С трудом фокусирую на нем взгляд. Я весь в лоскуты. Меня до сих пор потряхивает.

- Ты-то здесь откуда? - выдыхаю, отворачиваясь обратно к двери операционной.

- Это важно? Ты не ответил.

- Оперируют.

Мы молчим довольно долго. И хотя я ни за что в этом не признаюсь, рад, что Витя приехал. Рад, что он сейчас рядом. Что просто молчит, и все.

Я совершенно не замечаю, когда он уходит. Понимаю, что брат отлучался, только когда тот сует мне под нос стакан с кофе.

- Выпей. Бурда, правда, больничная. Но лучше, чем ничего.

- Десятый час пошел, - хрипло выдаю в эфир.

Мне пиздец как страшно. Чем дольше длится операция, тем больше во мне страха. Единственное, ради чего периодически достаю телефон - проверить отчет от няни. С дочерью все в порядке. И когда в очередной раз смотрю, Виктор замечает это и многозначительно хмыкает.

- Что?

- Как зовут?

- А ты еще не разузнал? - беззлобно огрызаюсь.

- Сань, она справится, - неожиданно меняет он тему.

Справится. Да, я должен верить в то, что справится. Пусть только попробует сдаться. Я ей…

Глубоко вдыхаю и выдыхаю. Я ей что? Что я сделаю той, что живет внутри меня, а я даже не понял это вовремя? Пока не случилась вся эта поебень…

В сотый раз прокручиваю в голове тот момент… Мог ли я уберечь ее? В чем ошибся? Почему не предугадал траекторию, почему не удержал?

Чувство вины набирает обороты, мешает дышать полноценно. Вперемешку со страхом за Арину они наполняют меня от и до.

Как только распахивается дверь, подрываюсь раньше, чем успеваю понять, кто выходит в коридор.

Кажется, хирург. Немой вопрос. И его тяжелый вздох.

- Операция прошла, можно сказать, успешно.

Все остальное после этих слов превращается в белый шум.

Успешно… Блядь, это же значит, что она жива?!

- Повторите еще раз, пожалуйста, - хрипло выдаю, мотая головой.

Хирург хмуро смотрит на меня.

- Брат очень переживает за жену, - тут же встревает Витя. - Все десять часов здесь просидел.

- Ну, это вы зря. Чем поможете-то? - устало выговаривает тот. - Так вот, операция прошла неплохо. Но реабилитация предстоит очень серьезная. Вашей жене повезло - еще чуть левее, и стала бы овощем в лучшем случае.

- Что нужно? Деньги? Лекарства? Может…