Властелин Зимы

Ганово тело принялось действовать само. Оно распрямилось, будто в глотку оборотню вбили стальной кол, и, широко шагая и размахивая руками, двинулось вперед, по прямой. Влившись в шумную толпу спешащих за стену торговцев мехом – они выручили на рынке неплохие деньги и теперь живо это обсуждали – тело направилось к воротам.

Там округлая стена защитного купола поблескивала ртутно.

Людей она выпустила легко, а вот насчет себя Ган усомнился и по привычке попросил Йоремуне – «дай проход». На помощь он почти не надеялся, но, приблизившись к куполу вплотную, заметил, что волшебная преграда, похожая на мыльную пленку, открылась для него небольшим – в рост человека – отверстием, заполненным серебрящимся в воздухе паром.

Ган шагнул в проход и оказался на свободе.

Он искренне надеялся, что с Данияром не случится беды.

Прежде у леопарда не было друзей. Не водилось среди слуг Зимы привычки таковых заводить. Теперь же Ган понял, что дружба порой бывает весьма полезна, и пренебрегать ею не стоит. Ведьмачонок здорово удивил его своим поступком. Помощью, которой уж от кого – от кого, а от Данияра точно Ган не ожидал.

И теперь оборотень всей душою надеялся, что его спутник, изворотливый, как сам Хати-Йоремуне, оставит с носом и королевского мага и сопровождающих того воинов.

Нужно было спешить.

Кстати! Хати-Йоремуне…

Пока он был единственным из всех духов, кто отозвался.

Ган пробовал призывать не только его. Кликал он Хати-Амаро, но гордый волк так и не пришел. Безнадежно призывал он Хати-Туиску, покладистого духа злых метелей и вьюг. Пытался даже к непокорному Хати-Гаруди обратиться, но что от него ждать, если даже сговорчивые отозваться не согласились…

Ган, прищурившись, вгляделся в малахитовую щетку далекого леса.

Ведьма.

До чего же сильна! Не только магии лишила, но и – что немыслимо! – даже духов отвадить умудрилась.

Только омут с ней сейчас, с этой ведьмой. Нужно Виту догонять…

Ган отыскал отсыревшие, покрытые мхом бревна, что состарились и были заменены в городском частоколе. Потребовал:

– Дай коня.

И конь из бревен собрался на удивление ладный. В мшистой шерстке и сразу при узде. Ган вскочил ему на спину и погнал в сторону леса. Витины следы должны отыскаться там. Он знал…

… и не сомневался, что она отправилась в Игривицу.

***

В лесной деревеньке леопарда ожидало два больших разочарования.

Во-первых, Виты там не было. Он ошибся, предположив, что она вернется назад.

Во-вторых, приезду его никто в деревне не обрадовался.

Ни один человек.

Когда оборотень, предусмотрительно вернув деревянного коня духу-покровителю, вошел в Игривицу, деревня будто вымерла.

Ган шагал мимо опустевших дворов, заглядывая в слепые темные окна. Он знал – деревня жителями вовсе не покинута. Они тут, в заоконном мраке.

Ждут.

Он чуял людей. И оружие. И затаившихся в будках собак, готовых по первому приказу хозяев броситься на врага…

Он подошел к дому Виты и позвал ее:

– Вита!

Она не ответила. За нее сказал старческий голос:

–Чего тебе надо здесь, зверь?

– Я ищу твою внучку. Позволь мне увидеться с ней, старик Кай.

Ган старался говорить спокойно, но то, что Вита сама ему не ответила, навело на неприятные мысли. И запаха ее он не чувствовал. Неужели…

– Моей внучки тут нет. Лучше уходи подобру-поздорову, пока мы всем скопом на тебя не вышли. Если думаешь, что боимся – ошибаешься!

Было понятно, что Кай старается говорить спокойно, но при этом еле сдерживает свою ярость.

– Как нет? – Ган почувствовал, что сердце провалилось куда-то вниз.

Он так спешил.

И все зря.

За окном мелькнули тени. Половицы скрипнули – Ган легко уловил в тишине этот звук. Отворилась дверь. Кай вышел на высокое крыльцо и, глянув через забор на оборотня, гневно бросил тому:

– Как смеешь ты задавать мне такие вопросы, звереныш? Моя внучка ушла с тобой! – он перешел на крик, и Ган отчетливо ощутил его волнение.

Сам испытывал подобное. Страх за Витину судьбу. Боль разлуки и возможной утраты.

– Я не причинял ей зла. Клянусь.

– Чего стоит твоя клятва? – Кай смерил леопарда презрительным взглядом. – Ты ведь не наш давно. Служишь Властелину Зимы, и сердце твое, что лед.

– Я за свои слова в ответе! – бросил Ган в ответ. – Я сюда не спорить пришел. Мне Вита нужна. Если знаешь, куда она ушла, скажи.

– Я тебя об этом спросить хотел, щенок? А еще, ответь-ка мне, с чего тебе стала так интересна ее судьба?

– А тебе она, как я погляжу, вовсе не интересна, – дерзко бросил Ган, вспомнив в подробностях шрамы на Витиной спине.

Образ явился отчетливый и яркий, всколыхнув в душе утихшие волны ярости и боли. Это он! Кай! Кай узнал о том, что Вита оборотень, и отправил ее к ведьме…

– Да как ты смеешь… – прорычал в ответ старик.

Из соседних домов на подмогу ему стали выходить остальные жители деревни. Их голоса дружным хором обратились к Гану.

– Как ты смеешь?

– Действительно, как смеешь после всего?

– Негодяй!

– Ты враг нам…

– Враг!

Ган напряженно огляделся. В груди родилось неприятное, давно забытое детское чувство, когда ты одинок, окружен и затравлен толпой ненавидящих тебя людей. Потому что ты враг. И не важно уже, с миром ты пришел или с войной.