Властелин Зимы

– С кем «с ним»? Я один не пойду! – Ган пытался перекричать грохот разбивающихся об пол льдин.

Вита хотела ответить, но не успела, глаза ее закатились под веки, перенося сознание в иную реальность. Там ее уже ждал, и звал он…

… Властелин Зимы.

Он стоял в своем ледяном склепе – зыбкий призрак человека, над костью древнего монстра.

Он произнес:

– Я рад видеть тебя Валари… капелька…

И обрывок светящийся нити свисал из его груди.

Вита могла спросить у него про что угодно, или потребовать силу – он бы дал! – но она этого не сделала. В тот миг ее интересовало только одно – этот сиротливо болтающийся обрывок нити Эво…

И она спросила.

Одно только слово.

– Почему?

– Потому что давно уже оборвалась моя нить. И звериная, и человеческая… Не думай об этом, капелька, просто возьми мою силу – твое наследство – и иди. Времени уже нет…

Вита взглянула в бездонные, полные одиночества и тоски глаза и произнесла то, что сочла единственно верным в сложившейся ситуации:

– Я не буду забирать твою силу, Йон. Я лучше заберу с собой тебя. –       Она протянула руки, взяла обрывок его, свисающий из груди, и привязала его к себе. – Мы связаны. И пусть наши нити больше не рвутся…

– Спасибо, – улыбка тронула губы Йона. – Спасибо… Иди… И про него не забудь… Про того, кто тоже к тебе привязан к тебе… С ним твоя ниточка уже сплелась воедино…

Иллюзия разрушилась так же быстро, как появилась.

Вита захлебнулась глотком свежего морозного воздуха и ослепла от ярких солнечных лучей. Когда немного пришла в себя, поняла, что находится на большой льдине, плывущей прочь от того места, где высился раньше замок Зимы.

– Наконец-то очнулась! – Голос Гана раздался откуда-то сверху, а потом его тень загородила жгучее солнце.

Вита сообразила, что голова ее покоится на коленях у леопарда.

– Что со мной было?

– Ты потеряла сознание, когда замок начал рушиться… Про Властелина что-то там говорила, – оборотень вздохнул устало. – Впрочем, теперь уже не важно. Выбрались мы – и это главное.

– Да, – Вита села и, охнув, схватилась ладонями за виски. Голова раскалывалась и кружилась. – Послушай? А что с ведьмой? И твоими… соратниками?

– Все оборотни, кроме меня, перекинулись в зверей. И все. Такими и остались. Вон, смотри, Орка плывет, – Ган указал на острый плавник, поднявшийся в паре метров от льдины.

Потом плавник исчез, а вместо него показалась довольная косаточья морда. Поулыбалась Вите с Ганом и исчезла в глубине.

– Это он?

– Да. Точно он. Остальные тоже так приближались. Узнавали.

Вита удивленно приподняла брови, но потом нахмурилась.

– А ведьма что?

– Вместе с замком под воду ушла. Она в череп мертвой хваткой вцепилась, не хотела оставлять, вот он ее в глубину и утянул.

Вита поежилась и, сама не ожидая от себя, прижалась к Гану. Тот вздрогнул от неожиданности. Не поверил, даже дыхание, кажется, затаил. Потом обнял осторожно, бережно. Спросил с опозданием:

– Можно?

– Можно…

Вита сама обняла его в ответ, прижалась к плечу, зарывшись носом с пепельные волосы. Тепло. И слов никаких лишних не надо – все и так ясно! Скосив глаза вниз, поразилась – от леопардовой груди к ее сердцу тянулась, набирая яркость и переливаясь радугой, еще тоненькая пока, но уже крепкая и осязаемая светлая нить.

КОНЕЦ