Владыка башни

– Знаешь ли ты, – дядя поднял бокал и пригубил вино, – что, по мнению Велисс, я – самый удачливый владыка из всех, которые сидели в этом кресле? Никогда прежде наш фьеф не давал столько вина, не накапливал такие богатства и так долго не наслаждался миром и согласием. Но будут ли меня прославлять за это после смерти? Разумеется, нет. Я навсегда останусь в памяти народной как бабник и пропойца, у которого к тому же был чокнутый брат. Но ты, Рива, ты наверняка станешь спасительницей Кумбраэля. Великой воительницей, осенённой самим Отцом Мира, приютившей за стенами этого города всех страждущих, позволившей им укрыться от надвигающейся свирепой бури. Я думал, что пройдут годы, пока людские сердца не прикипят к тебе, но, спасибо воларцам, на это потребуются жалкие месяцы.

– Я считала, что воду мутит Велисс, а оказалось – ты. – Рива скривила губы в мрачной усмешке.

– Не надо ругать своего старого дядюшку, – тяжело вздохнул лорд. – Я не желаю, чтобы в бою меня преследовали мрачные мысли.

Рива обняла его за плечи и поцеловала в макушку.

– И вовсе я тебя не ругаю, старый ты пьяница.

* * *

Три дня спустя показались первые воларцы. Ровно в полдень на гребне холма появился конный отряд, который пропал из виду через несколько минут. Рива приказала разведчикам следовать за ним и отправила нарочных предупредить фуражиров и поторопить переселенцев. Разведчики вернулись на следующий день: авангард воларцев находился не далее чем в пятнадцати милях от Алльтора. Подождав, пока с наступлением ночи не иссякнет ручеёк последних беженцев, Рива приказала запереть ворота.

– Не нужно ли доложить обо всём владыке фьефа? – спросил Антеш. Они с Ривой стояли на вершине башни над главными воротами, глядя в сторону дамбы – дамба была скрыта в темноте, чреватой неминучей опасностью.

– Пусть поспит, – сказала она. – Утром забот у нас будет полон рот.

Враги пришли на рассвете, когда краешек солнца показался над восточным холмом. Сначала появилась кавалерия. Всадники ехали неторопливо, стройными рядами направляясь прямо к дамбе. За кавалерией шла пехота. Первые батальоны двигались в строгом порядке, маршируя с пугающей чёткостью; последующие держались куда более свободно и шага не печатали. Воларское войско приближалось со слаженностью и быстротой, которые свидетельствовали о годах жестокой муштры: кавалерия – с флангов, дисциплинированная пехота – в центре, а те, кто поплоше, – позади.

– В первых рядах идут солдаты-рабы, – прокомментировала Велисс. – Они зовутся варитаями. Следом – призывники, вольные мечники. Так в книгах написано, – добавила она в ответ на вопрошающий взгляд Ривы.

– У них в армии служат рабы?

– Волария построена на рабстве, – ответил ей дядя. – За новыми рабами они сюда и явились.

Владыка фьефа, одетый в плотный плащ, тяжело опирался на плечо Ривы. Дышал он с трудом, но его покрасневшие глаза ярко сияли.

– Осадных орудий при них не видно, – заметил Антеш. – Лестниц – тоже.

– Уверен, всё это появится в своё время, – сказал лорд Мустор. – Сейчас, похоже, они просто пытаются напугать нас до смерти.

Проследив за его взглядом, Рива заметила одинокого всадника, тот отделился от воларской армии и галопом подскакал к дамбе. Остановившись в ста шагах от ворот, герольд уставился на них. Ветер трепал его длинный плащ. Это был высокий мужчина, одетый в чёрную, украшенную эмалью кирасу. В руке он сжимал свиток. Вот его глаза нашли владыку фьефа. Небрежно поклонившись, всадник с презрительной усмешкой развернул пергамент.

– Владыка фьефа Сентес Мустор, – начал он на чистом, почти без акцента языке Королевства. – Настоящим вам предписывается передать свои земли, города и имущество Воларской империи. Добровольное выполнение приказа обеспечит вам и вашим людям справедливое и щедрое вознаграждение. В обмен на сотрудничество при передаче фьефа под власть Воларской империи вы получите…

– Лорд Антеш, – обратился к лучнику владыка. – Я не вижу у него парламентёрского флага, а вы?

– Да и я что-то никак не разгляжу. – Антеш оскалил зубы.

– Что же, тогда…

– …незамедлительный переезд в любые земли по вашему выбору, – продолжал тем временем воларец, не отрывая глаз от пергамента. – А сверх того одна сотня фунтов золо…

Он поперхнулся, когда стрела Антеша, пробив свиток, вонзилась ему в грудь. Всадник качнулся в седле и рухнул на землю прямо со своим пергаментом, приколотым к груди.

– Хорошо, – похвалил владыка фьефа, отворачиваясь. – Дайте мне знать, когда прибудут остальные.

Глава шестая Ваэлин