Читаем Владимир Набоков, отец Владимира Набокова полностью

В целом же театр для В. В. Набокова «всегда значил меньше, чем литература или живопись»[87], замечал биограф писателя Брайан Бойд, и в итоге Набоков как автор полностью отошел от театра. Ясного ответа на вопрос «Почему?» нет. Кроме очевидных версий – просто перестало нравиться, не было хороших идей, не хватало времени, больше не устраивали возможности драматургии – есть и еще одна. Пьесы пишутся для постановки, а не для чтения, и Набоков крайне не любил ставить свой текст в зависимость от других людей. Роман, рассказ все равно выйдет в согласованной с ним редакции: даже если с опечатками, в глупой обложке или с опозданием на год. А вот что произойдет с пьесой, как ее перекрутит режиссер, никому не известно. Это Набокова не устраивало. (Здесь можно возразить, что против кинопостановок – по крайней мере, «Лолиты» – В. В. Набоков ничего не имел, но и режиссером там выступал Стэнли Кубрик, и финансовый интерес у Набокова был явно сильнее, чем при театральных постановках.)

Огромное влияние на своего старшего сына Владимир Дмитриевич оказал и в таком его знаменитом увлечении, по сути, ставшем профессией, как лепидоптерология, наука о бабочках, или же, как сам В. В. Набоков предпочитал их называть, чешуекрылых. ВДН в свою очередь унаследовал эту страсть еще в подростковом возрасте, в 13 лет, от одного из своих учителей, немца, оставшегося безымянным. Имя учителя не сохранилось, а вот дата нам известна, и Гавриэль Шапиро ее называет: 17 августа 1883 года Набокову впервые сопутствовала удача в ловле бабочек. Его сын подробно описал зарождающуюся страсть отца к чешуекрылым в романе «Дар», а сам Владимир-младший поймал первую бабочку в более юном возрасте, нежели отец, – в свои семь, и в этом увлечении его поддерживал не только Владимир Дмитриевич, но и Елена Ивановна, мама, также много знавшая о грациозных насекомых (прочие Набоковы и Рукавишниковы относились к увлечению двух Владимиров крайне пренебрежительно). Бабочки то и дело вспархивают со страниц набоковских книг, но эта тема рассмотрена давно и сверхподробным образом, так что долго на этом останавливаться мы не станем.

Особая тема – Набоковы и спорт, в который мы включим и шахматы. А еще футбол, теннис, бокс, велосипед, даже крокет: увлечения семейства были действительно разнообразны. И влияние отца на Володю было и здесь огромным, едва ли не решающим.

Они часто играли в шахматы – и в спокойные времена в Петербурге, и в Крыму, и в эмиграции, когда Владимир-младший приезжал на каникулы к родителям в Берлин. Владимир Дмитриевич вряд ли составлял шахматные задачи, но с большой охотой их разгадывал, что не могло пройти мимо его старшего сына. Показательно, что даже на грузовом корабле «Надежда», увозившем Набоковых навсегда из России, отец и старший сын играли в шахматы (по крайней мере, В. В. Набоков об этом писал в «Других берегах»). «У одного из коней не хватало головы, покерная фишка заменяла недостающую ладью», – вспоминал Набоков-младший. В Берлине, уже после гибели отца, он продолжал играть в шахматы – на постоянной основе с тестем Евсеем Слонимом и другими друзьями, а по случаю и с титанами, когда сеансы одновременной игры проводили ныне неизвестный широким массам, но, безусловно, выдающийся мастер Арон Нимцович (Набоков ему проиграл, но держался, по собственным словам, долго; а еще с ним играли и водили знакомство Луис ван Флит, которого однажды упомянул Владимир Дмитриевич в своем письме), и значительно более известный Александр Алехин.

Конечно, когда слова «шахматы» и «Набоков» стоят рядом, мы тут же думаем о потрясающем романе «Защита Лужина» (хотя были и другие тексты, прозаические и стихотворные, так или иначе касающиеся этой темы). Роман 1929 года в первую очередь не о шахматах, а о глубинах сознания и подсознания, о безумии, в которое погружается человек, неспособный отличить явь от воображаемого мира, – и для иллюстрации этой идеи Набоков выбрал не что иное, как шахматы.

Тут мы подходим к очень интересному вопросу: да, Набоков любил шахматы, да, практиковал до определенного периода, да, писал о них, а вот как он их понимал? Недавно в «Новой юности» (№ 4/2017) вышла важная с этой точки зрения, к тому же поразительно интересная статья Ивана Волкова «“Защита Лужина” глазами шахматиста». Не пересказывая аргументацию (убедительную) Волкова, процитируем его главный вывод: «Владимир Набоков плохо разбирался в шахматах. Его сведения о современном ему шахматном мире и состоянии шахматного искусства – очень приблизительные и неточные. Он нигде не называет ни одного реального шахматиста, а единственная партия, которую он упоминает в своем творчестве, была сыграна в 1851 году. Набоков не владел шахматной терминологией, не знал современной шахматной литературы (недаром Лужин ничего не писал) и плохо представлял себе “живого шахматиста”». Подозревать Волкова в пристрастности не будем: он не подвергает сомнению талант Набокова, а исходит из конкретных фактов, которые он взял из текстов писателя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии